Ирландское сердце - Мэри Пэт Келли (2015)

Она так и говорила – «впутать», и, поверьте, по-французски это звучало еще более неприятно: словно тебя своими щупальцами затягивает под воду осьминог. А мадам все не унималась. Я молчала. И тут появилась Жоржетта.

– Это не полиция, – доложила она. – По крайней мере, не французская полиция. Я проследила за мадам Ла Саль, – она умышленно растянуто произнесла слово «мадам», – до Вандомской площади, где под колонной ее ждал крупный мужчина. Я видела, как она взяла у него деньги. И слышала, что говорили они по-английски.

– «Регбист»! Черт побери! – вырвалось у меня.

Обе вопросительно уставились на меня.

– Comment?[122] – спросила мадам Симон.

И что же мне было сказать этой женщине, которая по-дружески отнеслась ко мне, и вообще, сделала возможной мою жизнь в Париже? Я не могла ей врать. Тем не менее я соврала. И сама удивилась, как легко и просто мне это удалось.

– Это, должно быть, частный детектив. Муж Молли Чайлдерс рассматривает вариант развода.

Да простят меня Молли и ее супруг с таким странным именем.

– Он мог заподозрить, что та встречалась здесь со своим любовником.

– А-а-а, – сказала мадам Симон и села. Жоржетта хихикнула.

– Это не первая дама, которая использует эту студию для своих тет-а-тет! – заявила она.

– Жоржетта! – одернула ее мадам Симон, но тоже улыбнулась. – Думаю, amour[123] пропитаны тут даже стены. Подозреваю, что мадам Жофрен была очень толерантна в этом смысле.

Я произнесла нечто такое, что у француженок должно было бы звучать как «C’est la vie». Ох… Пронесло.

Через две недели появилась моя новая клиентка. Мы встретились с ней в Пантеоне. От мадам Симон лучше было держаться подальше.

– Добрый день. Я – Алиса Миллиган, – представилась она.

Задерживаться в Пантеоне Алиса не захотела.

– Тут неподалеку есть одна церковь, которую я хотела бы посетить. На улице Карм.

– Я знаю ее, – откликнулась я.

Питер водил меня туда вместе со своими студентами.

– Эта церковь раньше была часовней Ирландского колледжа, – сообщила ей я.

– Тогда вам должно быть понятно, почему я хочу ее посетить, – сказала Алиса. – Видите ли, я сама из графства Тирон. «Тир Оуэн» – земля предводителя Оуэна.

– Конечно, – кивнула я, хотя и не очень понимала, что все это значит.

Питер что-то рассказывал нам о том, что эта церковь была местом, где вероисповедовались сосланные вожди ирландских кланов, но я слушала невнимательно. Была занята тем, что перешептывалась с Мэй Квинливан в задних рядах.

Алиса Миллиган рассказала мне, что верит, будто в этой маленькой церкви похоронены два таких предводителя – клана О’Нейллов и клана О’Доннеллов. Сейчас она носила имя Святого Ефрема и принадлежала к сирийским католикам. Алиса сказала, что здесь встречаются члены очень консервативной католической организации.

– Роялисты, – уточнила она.

– А французы правда верят, что вернут себе короля? – поинтересовалась я.

Она пожала плечами, а я вспомнила про Мильвуа.

В тот день в церкви не было собраний. Она пустовала. Сквозь запыленную стеклянную крышу пробивался тусклый солнечный свет. Все выглядело очень уныло.

Ирландские священники выбрали для своей новой часовни хорошее оформление – витраж с изображением Агнца Божьего. Алиса взяла меня за руку и потянула в дальний конец святилища, где из стены выступали две каменные плиты.

– Вот их могилы, – сказала она.

Алиса встала на колени и положила обе ладони на одно из надгробий. В скудном освещении виднелись гаэльские письмена, стертые буквы, вырезанные в камне. Она закрыла глаза.

– Представьте, им пришлось оставить все, что они когда-то любили. И даже кости их не могут упокоиться в ирландской земле. Помолитесь за нас, Нора. Помолитесь за нашу победу. Ирландия не может терпеть появления новых изгнанников.