Владыка Ледяного сада. Носитель судьбы - Ярослав Гжендович (2009)

– Соберись, Цифраль, – говорит он сам себе, прямо в торчащий во мраке носовой штевень, увенчанный головой дракона. – Термовидение. Способность различать температуру и видеть в отраженном свете. Давай. Вспоминай.

Искристая, светящаяся голая фея размером с банку пива, которую никто, кроме Драккайнена, не видел, зигзагом, словно горящая ночная бабочка, мелькнула перед его лицом, а потом встала на бухте промерзшего каната и топнула ножкой, складывая неоновые крылышки.

– Ноктолопия охватывала бионические изменения в сетчатке и зрительной коре. Термовидение тоже. Эти системы со мной не стыкуются! Я не знаю, исчезли ли они или всего лишь была разорвана связь, я их просто не вижу. Не вижу, понимаешь? Это не мой каприз, я лишь операционная система.

– Обычно в инструкциях пишут, что следует проверить соединения всех кабелей, а если не поможет – связаться с изготовителем, – заявил он мрачно.

– Перестань упираться насчет того, что ты имел раньше. У тебя есть новые способности. А этот корабль весь наполнен магией.

– Хорошо, – неохотно проговорил он. – Покажи.

Он ожидал мерцающего тумана, наполненного радужно опалесцирующими искрами, такими, какие он видел ранее в урочищах, но ничего подобного не случилось. Вместо этого он увидел раскаленные докрасна линии, бегущие через корпус, будто нервные волокна, но этот блеск был приглушен, как жар, просвечивающий сквозь щели в очаге.

– У нас тут есть песни богов, запертые внутри. Изолированные, – проворчал он. – Ради безопасности или чтобы избежать потерь. Это элементы двигателя.

Пылающие приглушенным светом линии тянулись вдоль киля и разветвлялись по борту: в нескольких местах он видел большие скопления силы, напоминали они бусинки, насаженные на линию вдоль корабля. Видел их нечетко, свет едва пробивался сквозь ледяной борт и палубу, но на корме, поблизости от его каюты, и на самом носу под штевнем маячили овальные формы, собравшиеся в гроздья.

– Я ничего не заметил на корме, но в форпике были те емкости, обозначенные черепами, – догадался Драккайнен.

Встал и прошел на нос, критично поглядывая на голову дракона, вздымавшуюся над волнами метра на три, на его ощеренную пасть с геральдически свернутым, выставленным наружу языком. Осторожно влез на борт, а потом подпрыгнул, ухватываясь за гребень шипов на драконьей шее, и, скользя подошвами по сверкающей поверхности льда, сумел подтянуть тело поближе к башке и заглянуть в пасть.

– Есть дыра, – выдохнул, соскочив назад на палубу. – Возможно, удалось бы вывести через нее немного этого свинства, которое, похоже, служит горючим для двигателя и сидит в замкнутой системе. Если же оно работает как оружие, то эта башка дракона вполне логична, с точки зрения здешней вывихнутой логики.

– Ты бы предпочел пушку? – ядовито спросила Цифраль, паря рядом с его головой.

– Еще бы, – ответил он. – С одним орудием или хотя бы с какой-никакой винтовкой я бы добился раз в сто больше, чем с кретинскими чудесными туманами, которые магичны, капризны, неуправляемы и непредвиденны. И не пари рядом с моим лицом, у меня внимание рассеивается.

Он уселся на шкуре и некоторое время нервно барабанил по грифу лука.

– Давай попробуем выпустить немного этой ерунды, – заявил наконец. – Только осторожно.

Он выпрямился и прикрыл глаза и некоторое время сидел так, сосредоточенно представляя магическую жидкость, вытекающую из емкостей и идущую по ледяному пищеводу вдоль драконьей шеи.

Продолжалось это довольно долго. Он склонил голову и сжал кулаки в страшном ментальном усилии, однако не происходило ничего особенного, кроме того что на виске его начала пульсировать жилка.

– Juosta, perkele sumu, – процедил он наконец, но и это мало чем помогло. – Это как высасывать бензин из закрытой канистры, – заявил мрачно. – Или пытаться уговорить воду течь из закрытого крана. А ведь наверняка хватит одним пальцем приподнять затвор, вот только не знаю, где он находится.