Плач - Кристофер Джон Сэнсом (2014)

Нет. Через мгновение тот уже шел вдоль стены пиршественного зала, наклоняясь, когда проходил мимо окон, – наверное, он вышел через задний выход. Обняв ствол дерева, я видел, как Стайс быстро пошагал к спуску к реке и исчез.

В центр Большого двора вышла группа трубадуров, которые стали бренчать на своих инструментах для развлечения толпы. Люди приветствовали их, и я увидел, что место посредине освободилось. Мужчины и женщины начали танцевать, кружа робами и юбками. Я задумался: нужно было рассказать лорду Парру про Стайса, особенно если Рич теперь на его стороне. Но он в пиршественном зале. Я видел, как трудно было Стайсу войти туда, а у меня больше не было печати королевы.

Стайс, должно быть, уже плывет на лодке в Лондон, на предполагаемую встречу с Броккетом. Я сжал кулаки. Во мне поднялись упрямство и злоба. Что ж, вместо Броккета он встретит меня с Джеком и Николасом. Нас будет трое против одного, мы легко с ним справимся и наконец получим ответы на некоторые вопросы.

Глава 42

Барак и Овертон дожидались меня дома, попивая пиво на кухне.

До встречи с ними я быстро взял лодку на причале Хэмптон-Корта – длинная вереница лодочников дожидалась пассажиров, чтобы доставить обратно в Лондон по окончании празднеств, а я пришел раньше. Я спросил лодочника, не первым ли уезжаю, и он ответил, что один из его товарищей взял пассажира несколько минут назад. Когда мы поплыли вниз по реке, я увидел чуть впереди другую лодку, на корме которой сидел человек в сером камзоле и шапке. Я попросил своего лодочника не спешить, чтобы я мог насладиться прохладным вечерним воздухом, а на самом деле хотел дать Стайсу скрыться из виду. Река была спокойна, нарушаемая веслами водная гладь сверкала в лучах заходящего солнца, а над водой жужжали насекомые. «Правильно ли я поступаю? – спросил я себя и ответил: – Да, потому что это истинный хозяин Стайса отдал приказ убить анабаптистов и это он взял «Стенание». И, может быть, в конце концов мне удастся разыскать книгу».

* * *

Вернувшись домой, я не получил никаких новостей о Тимоти. Барак, который весь день оставался в доме, принял несколько посетителей, говоривших, что они знают, где мальчик, но хотели получить вознаграждение вперед. У Джека с такими разговор был короткий. Я поблагодарил их с Николасом за усилия, сказав себе, что в последующие несколько часов должен прогнать из головы мысли о Тимоти.

Посмотрев на Барака и Овертона, я снова задумался, правильно ли поступаю. Я делал это ради королевы и ради убитых, но также и для себя, потому что хотел получить ответы на свои вопросы. Мои сотрудники снарядились на опасное дело: Николас опоясался мечом, и Джек тоже взял меч. Оба хорошо знали, как обращаться с оружием.

Я рассказал им о том, что видел Стайса в Хэмптон-Корте, и о том, что сказал лорд Парр. Закончив, я повторил:

– Вы уверены, что хотите взяться за это?

– Теперь – тем более, – ответил Барак. – Без Броккета это наш последний шанс.

– Что ты сказал Тамасин? – спросил я его.

Джеку стало неловко.

– Что вечером мы продолжим поиски Тимоти.

– Я рад возможности снова взяться за этого негодяя, который меня похитил, – сказал Николас. – Но, сэр, если мы схватим его, что с ним делать? Мы не можем взять его ко мне, как Лимана: там мои соседи-студенты.

– Я думал об этом. Будем держать его в том же доме до утра, допросим сами, а потом передадим лорду Парру.

– Я заставлю его говорить, – холодно пообещал Барак. – Он будет у меня не первым.

«Да, – подумал я, – служа Кромвелю, ты проделывал работу, которая позволяла нам всегда открывать скрытое».

– Мы можем быть уверены, что Стайс будет один? – спросил Овертон.

– Я велел Броккету написать, чтобы он, как всегда, пришел один. И человек лорда Парра, наблюдавший за домом, сказал, что Стайс однажды заходил туда один.