Убить до заката - Фрэнсис Броуди (2011)

— Мама надеется, что ты погостишь у нас несколько дней. На прошлой неделе она затащила меня в «Империю» на «Кровь и песок». И в «Гранде» что-то такое идет — она называла. «Сироты бури», вот как. Я с радостью куплю вам билеты, если ты захочешь посмотреть.

Второй дом справа, в Уайт-Свон-ярде.

Мы шли по Бэк-Бонд-стрит и через минуту войдем в красное кирпичное здание полиции Уэст-Райдинга.

Второй дом справа, в Уайт-Свон-ярде.

Я остановилась. Никогда еще не чувствовала такого нежелания давать показания, а именно об этом просил меня отец. Бедный папа. Он постарался, чтобы это выглядело рутинной процедурой, которая не займет много времени. Но я слишком хорошо его знала. Почему он так быстро изменился, когда услышал имя Этана Армстронга?

Я хотела отойти от этого дела — пусть им занимается кто-то другой — сержант Шарп, Джим Сайкс, — но теперь осознала, что это мое дело. Мэри Джейн обратилась ко мне.

Уайт-Свон-ярд, второй дом справа.

Что-то неладное в том, что я сопровождаю своего отца в управление.

— Почему, папа? Почему ты вдруг заинтересовался? До того как услышал имя Этана, ты спокойно оставил бы это дело местному сержанту.

К папе вернулась его профессиональная манера. Он говорил спокойно, словно выступал на общественном собрании, а не обращался к своей дочери.

— Человек пропал — это в нашей юрисдикции. Я проверю, поступило ли донесение.

— Все, что я тебе скажу, будет пересказом слов Мэри Джейн, Гарриет и…

— Совершенно верно. — Папа открыл передо мной дверь. — Ты уже их опросила. Это сэкономит нам уйму времени.

— Папа! Ты же просишь меня…

Но мы уже находились в здании и пересекали вестибюль, стук моих невысоких каблуков эхом отдавался от кафельного пола. На лестнице нам встретился полицейский в штатском. Папа кивнул молодому человеку, который нес тяжелую груду бумаг, и негромко поговорил с парнем.

В своем кабинете папа выдвинул для меня стул, а сам сел за письменный стол.

Я сама слышала напряжение, нежелание в своем голосе, когда заговорила:

— Мэри Джейн дала показания в местном отделении полиции. Мне действительно нечего добавить.

— Кейти, что на тебя нашло? Ты ведь хочешь найти этого человека, разве нет?

— Да, конечно, хочу. Только ты что-то от меня скрываешь. Это несправедливо.

Папа вздохнул:

— Этан Армстронг представляет для нас интерес из-за своей политической деятельности, давай назовем это так. Ты осматривала его дом?

— Да.

— Что ты нашла?

Я покачала головой:

— Если он у вас на заметке из-за политической деятельности, я уверена, ты знаешь, какого рода документы я нашла. Этан ничего не скрывал. Он участвовал в деятельности профсоюзов. В этом нет ничего незаконного, верно? Папа, ты же знаешь, что такое для мужчины вернуться с войны, ожидая нового мира, жилья для героев и все такое. Меня не удивляет, что они пытаются как-то это воплотить.

— Но есть разные пути и способы, Кейти. Некоторые из этих групп подстрекают к беспорядкам, к всеобщей забастовке, призывают рабочих завладеть средствами производства. Они думают, что они в России семнадцатого года. Они ушли на войну заводскими ремесленниками и сельскохозяйственными рабочими, а вернулись научившимися убивать людьми. Есть люди, которые внешне остались прежними, но неизвестно, что у них в голове.

Я улыбнулась:

— Папа, Этан писал письма. Были там какие-то записи насчет объединения союзов — шахтеров и рабочих каменоломен — и поддержки бастующих или находящихся в локауте на шахте, где были урезаны зарплаты. Он по крупицам собирал разные сведения, делая вырезки из газет, и у него есть личная библиотека, книги из которой он давал почитать. Совершенно ничего зловещего. Этан собирал пожертвования для семей бастующих шахтеров, но деньги не пропали, ничего такого.

В дверь постучали.

— Войдите! — крикнул папа.