Подвиги Геракла. После похорон (сборник) - Агата Кристи (1947, 1953)

– Выклевывают глаза у трупов, – прибавил Гарольд.

– Ох, не надо! – воскликнула Элси.

– Простите, – быстро извинился Уоринг.

Миссис Райс с улыбкой заметила:

– Во всяком случае, нам они не перейдут дорогу.

– У нас нет никаких преступных тайн! – воскликнула Элси.

– Возможно, они есть у мистера Уоринга, – подмигнула миссис Райс.

Гарольд рассмеялся, запрокинув голову, и ответил:

– Ни одной тайны. Моя жизнь – это открытая книга.

И у него промелькнула мысль: «Как глупы люди, которые покидают прямую дорогу. Чистая совесть – больше ничего в жизни не нужно. С ней ты можешь смотреть в лицо миру и посылать всех, кто вмешивается в твои дела, к черту!»

Внезапно он почувствовал себя очень живым, очень сильным – полным хозяином своей судьбы!

III

Гарольд Уоринг, как и многие другие англичане, не был полиглотом. Он говорил по-французски запинаясь, с интонациями англичанина, немецкого и итальянского же не знал совсем.

До настоящего времени неспособность к языкам его не волновала. В большинстве отелей, которые он до сих пор находил на континенте, все говорили по-английски, так к чему беспокоиться?

Но в этом отдаленном месте, где местные жители говорили на словацком диалекте и даже консьерж говорил только по-немецки, Гарольд чувствовал себя униженным, когда одна из двух его приятельниц выступала в роли его переводчицы. Миссис Райс любила языки и даже умела немного говорить по-словацки.

Гарольд твердо вознамерился взяться за изучение немецкого языка. Он решил приобрести несколько учебников и каждое утро выделять пару часов на овладение языком.

Утро было погожим, и, написав несколько писем, Гарольд посмотрел на часы и увидел, что у него есть еще час на прогулку до ланча. Он спустился к озеру, потом свернул в сторону, к сосновому лесу. Пройдя по нему минут пять, Уоринг услышал звуки, которые невозможно было ни с чем спутать. Где-то неподалеку плакала навзрыд женщина.

Гарольд минутку постоял, затем пошел в направлении этих звуков. Женщиной оказалась Элси Клейтон; она сидела на упавшем дереве, закрыв лицо руками, и плечи ее сотрясались в горестных рыданиях.

Поколебавшись минуту, Гарольд подошел к ней и мягко окликнул:

– Миссис Клейтон, Элси!

Она сильно вздрогнула и подняла на него глаза. Уоринг сел рядом с ней и сказал с неподдельным сочувствием:

– Я могу для вас что-нибудь сделать? Хоть что-нибудь?

Она покачала головой:

– Нет-нет, вы очень добры. Но мне никто ничем не может помочь.

– Это связано… с вашим мужем? – очень почтительно спросил Гарольд.

Она кивнула. Потом вытерла глаза и достала пудреницу, стараясь справиться с собой, и ответила дрожащим голосом:

– Я не хотела волновать маму. Она так расстраивается, когда видит меня несчастной. Поэтому я пришла сюда, чтобы хорошенько выплакаться. Это глупо, я понимаю. Слезы не помогут. Но… иногда просто чувствуешь, что жизнь совершенно невыносима.

– Мне ужасно жаль, – сказал Гарольд.

Она с благодарностью взглянула на него. Потом поспешно сказала:

– Конечно, я сама виновата. Я вышла замуж за Филипа по собственной воле. И все сложилось плохо. Мне некого винить, кроме себя.

– С вашей стороны очень мужественно так говорить.

Элси покачала головой:

– Нет, у меня нет мужества. Я совсем не храбрая. Я ужасная трусиха. Вот в чем отчасти беда с Филипом. Я его ужасно боюсь, просто ужасно, когда он впадает в ярость.

– Вам следует уйти от него! – с чувством произнес Гарольд.

– Я не осмелюсь. Он… он мне не позволит.

– Чепуха! Как насчет развода?

Элси медленно покачала головой: