Дочь Сталина - Розмари Салливан (2015)

Председатель совета министров СССР Алексей Косыгин должен был приехать в США в конце июня для обсуждения вопросов по Ближнему Востоку, Вьетнамской войне и контролю вооружений. Ослабление напряжения в отношениях между двумя странами прямо-таки витало в воздухе. Светлана была непросто неудобна, она мешала. Из-за ее широкой известности положение дел могло вернуться к прежнему состоянию. Администрации Джонсона она была не нужна, но на всякий случай ее хотели сохранить.

Когда Боб Рейл и Светлана еще летели в самолете, шеф ЦРУ в Риме позвонил главе итальянской разведывательной службы адмиралу Евгенио Энке и сообщил, что к ним отправили невозвращенку, которая нуждается в помощи.

– И вы разбудили меня посреди ночи, чтобы сказать об этом? – возмутился адмирал.

– Подождите, я еще не назвал ее фамилии!

Услышав имя Светланы, Энке был в ярости.

– Хорошо, – сказал он, – она может въехать в страну. Но должна уехать завтра.

Он добавил, что подождет утра, чтобы сообщить обо всем министру иностранных дел Аминторе Фанфани, который точно будет недоволен. В это время партия коммунистов имела сильную фракцию в итальянском парламенте и, получив соответствующие указания от Советов, могла доставить большие неприятности правящей Христианской партии.

Когда Светлана со своим сопровождающим вышли из самолета авиакомпании «Квантас» в Риме в шесть часов утра седьмого марта, Рейл был убежден, что это просто пересадка, и они немедленно вылетят в США. Он был в шоке, когда помощник американского посла в Риме встретил их у стойки прибытия и сообщил плохие новости.

Рейл узнал, что государственный секретарь наотрез отказался принять Светлану в Соединенных Штатах. Фой Колер заявлял, что отношения с СССР заметно потеплели. Возможно, они даже перейдут в настоящую оттепель. Рейл и многие его коллеги были уверены, что «он принимает желаемое за действительное, и оттепель существовала только в воображении Колера». Но решение бывшего посла США в СССР означало, что Светлана «села на мель». Из аэропорта ее и Рейла отвезли в безопасное место – маленькую квартиру, где они принялись ждать.

Когда адмирал Энке сообщил Фанфани, что дочь Сталина утром вышла из самолета в Риме, Фанфани взорвался:

– Выбросьте их немедленно из страны! И я не хочу, чтобы оставались какие-то свидетельства о том, что они вообще здесь были!

– Хорошо, чисто технически мы можем сделать так, – ответил адмирал Энке. – Мы можем сказать, что международный транзит в аэропорту Рима включает в себя и пребывание на международной квартире, где они сейчас находятся.

Таким образом, Светлана и Рейл официально никогда не были в Италии.

В течение следующих нескольких дней Государственный департамент США связался с правительствами Австралии и Новой Зеландии, но обе страны отказались предоставить Светлане убежище. Правительство Южной Африки согласилось, но, вспомнив об апартеиде, она сама туда не поехала.

Пока Светлана и Рейл ждали в маленьком доме, охраняемом итальянскими офицерами службы безопасности, появилась информация, что швейцарские власти раздумывают о том, чтобы на короткий срок принять Светлану. Придерживаясь своего обычного нейтралитета, они настаивали, что визит должен остаться частным, и она не должна делать никаких политических заявлений. Эта скрытность и молчание полностью совпадали с тем, чего хотел Госдепартамент. Десятого марта Уолт Ростоу, советник президента по вопросам национальной безопасности, написал Джонсону: «Насчет этой леди мы можем расслабиться. Швейцария согласилась ее принять».

Но решение о предоставлении Светлане убежища должно было быть одобрено Федеральным советом Швейцарии, а на это требовалось время. Итальянцы злились из-за отсрочки, но, как отметил Рейл, «адмирал Энке не торопился нас арестовывать и высылать». Госдепартамент пообещал итальянцам, что, если Швейцария не примет решения к утру пятницы, оба беглеца улетят в Соединенные Штаты.