Дочь Сталина - Розмари Салливан (2015)

Между тем премьер-министр Ганди должна была посетить Калаканкар шестнадцатого января. Светлана решила дожидаться ее. Неожиданно она получила письмо от посла Кауля с просьбой вернуться в Дели. Динеш избегал ее. Светлана понимала, почему советское посольство не хочет допускать ее встречи с Ганди. Она ответила Каулю раздраженным письмом и спросила, почему он так и не прислал рукопись. Он что, передал ее в советское посольство? Такое поведение было характерным для Светланы. Когда она чувствовала, что властные структуры начинают ею манипулировать, она обрушивала свой гнев на ближайшего человека, который казался ей замешанным в манипуляциях. Кауль был оскорблен и ответил сухо. Если она считает, что он может предать ее, то их дружбе – конец. Он всегда был с ней искренним. Если бы советское посольство узнало о существовании рукописи, то ее давно бы выдворили из Индии.

Светлана сказала, что планирует оставаться в Калаканкаре до двадцатого января, пока не кончится срок ее визы. Потом она сядет на ближайший рейс в Москву. Но самолет летал только раз в неделю, поэтому уедет она двадцать шестого января. При помощи жены Суреша Сингха Пракаш ей удалось встретиться с Индирой Ганди во время предвыборной кампании. Премьер-министр была очень удивлена, что Светлана хочет остаться в Индии и пожелала ей удачи. Светлане стало ясно, что Динеш двже не упоминал о ее ситуации. Также ей было ясно, что, если Советы не разрешат ей продлить свое пребывание в Индии, то местные власти не будут портить отношения с СССР, помогая ей. Тогда Светлана решила требовать продления визы на основании закона, по которому граждане СССР, навещающие родственников за границей, могут продлить свое пребывание там на два или три месяца. Она написала Косыгину.

В Калаканкаре Светлана часто читала на своей террасе, выходящей на берег Ганга. В библиотеке Суреша она обнаружила книгу «Посольский доклад» американского посла в Индии Чарльза Боулза. Книга была увлекательной и живой. Посол хорошо знал и любил Индию – об этом говорила каждая страница. Интересовался он и работами Махатмы Ганди. Книга так захватила Светлану, что в семье Суреша появилась новая идея: почему бы Светлане не попросить убежища в американском посольстве? Сын Сингха был инженером в Сиэтле. Почему бы ей не поехать в Соединенные Штаты? Потом она получит американское гражданство и сможет вернуться в Индию.

Светлана забеспокоилась. Если хоть слово просочится в советское посольство, у нее будут серьезные проблемы. И, в любом случае, это была не ее идея. Светлана прервала разговор, сказав, что «это неприемлемо для меня» и что «этот путь мне не подходит». Но она все время прокручивала этот план в голове. Мысль о том, что посол Честер Боулз, возможно, понял бы ее и помог, не оставляла. Она часто стала думать об этом, представляя себе здание американского посольства в Дели, мимо которого однажды прошла. Эта идея «появлялась опять и опять, напоминая о себе неожиданно и упорно».

Второй секретарь Суров в третий раз приехал в Калаканкар и, снова раздраженный, отослал ее письмо с просьбой о продлении визы прямо в Москву.

Она знала, что это бесполезно, но так можно было хотя бы оттянуть отъезд. Динеш, наконец, привез ей рукопись от Кауля. Ему было очень любопытно узнать о содержании рукописи. Динешу уже было известно от его жены Наггу, что Светлана писала во Францию. «Пошлете ли вы ее в Париж?» – спросил Динеш, и она уклончиво ответила, что «еще не знаю», «может быть». Светлана сказала Динешу, что если бы в советских официальных кругах узнали о рукописи, то ее немедленно бы отобрали.

«А вы уверены, что они до сих пор ничего не знают?» – спросил он.

«Да, я уверена, что пока они не знают. Во всяком случае, Кауль ничего никому не говорил целый год», – ответила Светлана.

Нежданно-негаданно Динеш перешел к новой теме.