Двенадцать детей Парижа - Тим Уиллокс (2013)

– А мы возьмем с собой арбалет?

Госпитальер видел, что это значит для нее. Кивнув, он улыбнулся Эстель, а потом повесил на плечо турецкий лук и колчан со стрелами, которые Алтан сам изготовил, заточил и снабдил оперением. Ремешок булавы он надел на запястье Гриманда.

– И как я ею воспользуюсь? – поинтересовался тот.

– Достаточно будет одного ее вида, – заверил его Матиас.

Король Кокейна поднял булаву и состроил гримасу.

Многие художники продали бы свою душу дьяволу, чтобы запечатлеть результат. Тангейзер попросил Эстель повернуться спиной к борту повозки, взял девочку за талию и посадил себе на плечи.

– Куда же мы полетим? – спросила она.

– К пристаням, чуть севернее Нотр-Дама.

– Это недалеко, – сказала Ля Росса.

– Зачем? – спросил Гриманд.

– Забрать еще одного моего друга. Девочку по имени Паскаль. Ее захватили сержанты Ле Телье, – объяснил иоаннит.

Он вспомнил, что берет с собой не только свою дочь, но и дочь Гриманда. То, что Младенец – отец этой девочки, он понял еще во Дворах, хотя сама она явно этого не знала. Рыцарь не понимал, почему король воров не признался ей в этом, но спрашивать не стал.

– Я получу благословение Инфанта? – спросил он гиганта.

– Ля Росса – вот твое благословение, – буркнул тот в ответ. – Инфант мертв. Но если это рай, то мне такой рай подходит.

– Гуго, покажи мне дом, – обратился госпитальер к своему юному проводнику.

Особняк Гарнье выделялся среди других. На ступеньках крыльца спали два охранника. Тангейзер мог убить их, прежде чем они проснутся. Но его планы в любом случае не изменятся, а устранить охрану он всегда успеет – это не составит труда. Может быть, на него так действовала близость Карлы.

– Гуго, когда Грегуар спрячет повозку, вернись сюда и наблюдай для меня за домом, – велел Матиас и похлопал подростка по плечу. Он еще не встречал мужчину или мальчишку, которому бы это не понравилось. Но Гуго остался недоволен: он повел плечом, словно обидевшись.

– Я буду наблюдать за домом для себя. И для Карлы, – ответил мальчик.

– Еще лучше, – не стал спорить рыцарь. – И жди нашего возвращения.

Тангейзеру показалось, что он затылком чувствует, как бьется сердце его дочери. Вряд ли это было возможно – через козлиную шкуру, – но настроение у него поднялось. Он двинулся на юг по боковой улочке, а затем свернул на восток, к дому Ирен, и оказался в полной темноте.

– Вам нравится имя Паскаль? – прошептала Эстель.

– Почти так же, как Эстель.

– А Паскаль подходящее имя для сестры?

– Да. Конечно.

– Значит, она одна из нас.

– Пожалуй.

Матиас обнаружил, что, несмотря на ехавших на нем «пассажиров», скорость у него была довольно приличной. При слабом свете фонаря он и один не мог бы идти быстрее.

– А что означает «Паскаль»? – снова подала голос Ля Росса.

Госпитальер задумался.

Это слово означало «бегство евреев из Египта».

– Оно значит «Дорога к свободе», – ответил он.

Глава 31

Суд

Усталость пропитала каждую клеточку тела Карлы, добралась до самых костей, проникла в душу. Даже в госпитале на Мальте в самые тяжелые дни осады графиня де Ла Пенотье не чувствовала себя такой истощенной. Тем не менее спать она не могла.

Она лежала на приличной кровати в гостевой комнате на втором этаже дома Бернара Гарнье на острове Сите. Через окно в помещение проникали жуткие звуки, доносившиеся с обоих берегов реки – избиение гугенотов продолжалось. Крики женщин и детей, отчаяние тех, кто пел псалмы, – все это не давало сомкнуть глаз. Хотя Карла сомневалась, что смогла бы заснуть и в другой обстановке. Разве сможет она спать, пока снова не возьмет на руки Ампаро?