Двенадцать детей Парижа - Тим Уиллокс (2013)

Выколов второй глаз, они отпустили Гриманда, связанного, стоящего на коленях, и Малыш Кристьен объяснил Доминику, почему для таких, как Инфант, это наказание хуже смерти. Рыжеволосая женщина спровоцировала яростный спор из-за денег, и Доминик утолил свою жажду крови, заколов женщину мечом и бросив ее тело головой в костер. Когда Карлу увозили из Кокейна на тележке – той же самой, на которой ее туда привезли, – она бросила взгляд на Кристьена. Всего один. Внутри у нее не осталось ни чувств, ни мыслей, но выражение ее лица стерло улыбку Пикара и наполнило его сердце страхом.

Теперь итальянка переводила взгляд с одного моста на другой. Они не могут вернуться в Кокейн, хотя Карла, как и Антуанетта, считала его самым безопасным местом в Париже. Пойти в монастырь Филь-Дье и забрать Ампаро тоже невозможно. В этот час улицы кишат не просто убийцами, а теми, кто дал волю своим самым темным инстинктам.

Женщина отвернулась от окна и достала из кармана две карты. В тусклом свете свечи «Дьявол» был почти неразличим. Крылатый зверь, пожирающий тела. Она спрятала его под карту «Смерть». Вид яростного жнеца и его безумного коня, топчущего сильных мира сего, успокоил Карлу. Алис выбрала «Смерть» в качестве карты спрашивающего, и теперь Карла поняла почему. В раскладе Смерть неслась навстречу Огню. Старуха не сомневалась, что бледный всадник придет. Но как Матиас найдет ее здесь? У Гарнье внушительный дом, но это явно не Башня.

Графиня взяла со стола остальные карты, перебрала их и нашла «Суд». Первую карту из тех, что она вытянула. Неоправданные надежды. Даниил во рву со львами. Львы не съели его, потому что чувствовали силу его духа. А Смерть мчится не только навстречу Огню, но и Суду. Карла посмотрела на карту. Ангелы с трубами поднимают мертвых из могил.

Нотр-Дам де Пари.

Эта сцена вырезана над его главным входом: Страшный суд.

Собор находится всего в нескольких сотнях шагов отсюда. Ублюдки, наводнившие улицы, не посмеют нарушить его святость – не из набожности, а из страха политических последствий, которые для них будут означать виселицу. Даже Марселю Ле Телье, искушенному в политических интригах, потребуется время и все его влияние, чтобы решиться на такой шаг. К тому времени Карла докажет – всем священникам в соборе, – что является верной дочерью церкви. Какой она действительно была, пока не встретила мать Гриманда. Она будет молиться и слушать мессу. И несмотря на все, во что она поверила, несмотря на убедительность философии Алис, Карла не сомневалась, что Мать Природа примет свое дитя, которое нашло в разложившемся теле церкви сердце, сотканное из любви, а в Христе – философа, с которым у Нее не так уж много расхождений.

И самое главное – монахини из Филь-Дье подчиняются настоятелям Нотр-Дам. Итальянка была уверена, что сумеет добиться сочувствия и поддержки этих настоятелей, во власти которых устроить ее скорейшее воссоединение с Ампаро.

Карла спрятала карты в карман. Она больше не чувствовала себя слабой. Да, ее тело истощено, но все же повинуется ей. Внезапно появившаяся сила породила сомнения. Может, она тоже сошла с ума? Действовать по подсказке картинок, нарисованных на картах? Бывает, что после родов женщины повреждаются умом. Но даже если так, даже если она безумна, то тем лучше – ведь ее окружает безумный мир. Еще раз обдумав свой план, графиня нашла его не лишенным смысла.

Она разбудила Антуанетту.

На комоде стоял кувшин воды и чаша. Карла смочила кусок ткани и протерла лицо девочки. Та не сопротивлялась и после умывания явно оживилась. Ее взгляд упал на подушку:

– А где моя собака?

– У меня в кармане, цела и невредима. Ты была права. Это неподходящее место. Мы уходим.

– Возвращаемся во Дворы?

– Сегодня нам не перейти реку. Ты не испугаешься выполнить одну мою просьбу?

– Какую?

– Спуститься по лестнице, очень тихо. И посмотреть, есть ли кто-нибудь внизу, у входной двери.