Вторая гробница - Филипп Ванденберг (2001)

– Представляешь, – говорила Алисия, наблюдая, как Говард уже во второй раз зарисовывает профиль мумии, – папа относится к той категории людей, которые в жизни боятся только одной вещи – скуки. Его пригласили на такое количество должностей что для семьи у него совершенно не остается времени. Я вижу папу только в одной позе, когда он сидит за столом перед тарелкой. Он совсем обо мне не вспоминает, может, только за семейным ужином. Но и тогда он рассказывает о своих задачах и делах. Он еще ни разу не спрашивал, есть ли у меня проблемы или заботы.

Картер держал перед глазами карандаш то горизонтально, то вертикально, снимая размеры. Не отрываясь от работы, он спросил Алисию:

– А у тебя есть проблемы и заботы?

Тут маленькая рыжеволосая девочка, которая все время шутила, вдруг стала серьезной и вытерла нос рукавом.

– Мне не нравится, что мама поставила себе жизненную цель – выдать замуж пять дочерей, не обращая внимания на их чувства. Четыре раза ей уже это удалось.

– Значит, ты последняя, – констатировал Говард, не отвлекаясь от рисования.

– Именно так. Иногда я готова задушить ее. Как ты думаешь, зачем они пригласили этого лорда Карнарвона?

– Я понимаю. Тебе, наверное, не нравится Карнарвон?

– Я терпеть не могу этого самодовольного франта и поссорилась с матерью, потому что на празднике она хотела посадить меня рядом с ним. Я пригрозила ей скандалом. В наказание меня, как ты сам видел, отправили в дальний конец стола. Но это все равно было лучше.

– Однако же Карнарвон – очень интересный человек! Он молод и образован, к тому же успел много повидать в жизни.

– Это еще не повод, чтобы выходить за него замуж! – пошутила Алисия. – Вообще, я не считаю, что мне нужно становиться чьей-то женой. Надо отказываться от этого, пока есть возможность. Для женщины замужество означает лишь одно: ее права урезаются вдвое и во столько же раз увеличиваются обязанности.

Картер рассмеялся.

– Алисия, ты не лучшего мнения о мужчинах. У тебя уже был негативный опыт? Это было бы прискорбно.

– Упаси бог! Я много читала. С меня и этого хватит.

– Тогда ты еще никогда не была влюблена!

– Да. Я еще не имела такого удовольствия.

Картер, казалось, углубился в свой рисунок, но на самом деле в мыслях он был далеко от этого места и карандашом лишь прорисовывал уже имеющиеся контуры. Наконец он сказал:

– Это может случиться скорее, чем ты можешь себе представить. Это всегда случается внезапно, тебя как будто поражает молнией. Ты словно парализован, ты ни о чем больше не можешь думать. Ты просто ничего не хочешь, кроме как всецело обладать любимым человеком. Ради этого ты готов отдать последнюю рубаху, готов к унижениям, готов выставлять себя на всеобщее посмешище, но иначе уже не можешь. Если ты еще ребенок, то в одно мгновение начинаешь взрослеть. Все плывет перед глазами, и ты будто пьян. Это выбивает почву у тебя из-под ног…

– Эй, Картер! – Алисия взяла Говарда за плечо и толкнула, чтобы вернуть к реальности. – Бьюсь об заклад, что ты не прочитал об этом в какой-то книге!

– Да нет же! – упрямо ответил Картер.

– Правда? – язвительно спросила Алисия.

Говард пробормотал что-то извинительное и продолжил рисовать с особым рвением, а Алисия за ним внимательно наблюдала.

Они немного помолчали, и через некоторое время девочка произнесла:

– Интересно… Ты не хочешь рассказать мне, что ты чувствовал?

– Нет! – коротко отрезал Говард.

Но Алисия не отступала:

– А почему нет? Может, тогда причину назовешь?

– Нет! – повторил Картер.

– Ну и не надо! – Алисия гордо отвернулась и сделала вид, будто уходит из подвала. Но прежде чем она дошла до дверей, Говард крикнул:

– Постой, Алисия! Я не хотел тебя обидеть. Мне просто тяжело говорить об этом. Любовь – это таинственная штука, и тот кем она овладевает, лишается рассудка.