Гароэ - Васкес Фигероа Альберто (2014)

– Я уже стала женой предводителя, – твердо ответила девушка. – Только мои родители могли бы возразить против нашего союза, но поскольку они этого не сделали, я не понимаю, к чему подобные расспросы со стороны людей, которых я даже не знаю.

– Таков обычай…

– Но не у нас… – заметила девушка. – Если моя семья, когда нам приходилось туго, никогда не получала помощи с севера, с какой кстати мы должны отчитываться в наших действиях?

– Иногда вы пользовались нашей водой.

– Закон гласит, что пастбища и вода, где бы то ни было, принадлежат всем, и мои сородичи никогда не возражали, чтобы скот спускался на наши земли, когда на севере была засуха.

Представитель высшей власти на острове, Бенейган, который до этого момента ограничился тем, что слушал, так как положение не позволяло ему опускаться до разбирательства «простой домашней проблемы», жестом приказал всем замолчать. Он внимательно посмотрел на девушку, осмелившуюся разговаривать с Советом старейшин столь непочтительным тоном, и затем сказал:

– Твоя дерзость превосходит твою неоспоримую красоту, но меня беспокоит, что ты ведешь себя так, полагая, что, раз ты являешься женой чужеземца, его власть тебя защищает. – Он легонько указал на нее концом длинного копья, которое всегда носил с собой, и добавил: – И все же тебе не следует забывать, что ты по-прежнему живешь на острове, и тот факт, что ты спишь с пришельцем, не отменяет того, что ты связана с нами кровными узами.

– Я этого не забыла и никогда не забуду, – успокоила его девушка. – Тем не менее хочу тебе напомнить, что, согласно нашим самым древним обычаям, когда женщина соглашается навеки соединиться с мужчиной, она должна служить ему, подчиняться и даже покинуть свою семью, чтобы войти в семью супруга… – Она сделала короткую и выразительную паузу перед тем, как завершить свою речь. – И я так и поступила.

– Этот закон был придуман не для чужеземцев.

– Это трудно утверждать, поскольку он был установлен, когда на остров еще не прибыл ни один чужеземец, однако они уже здесь, и этого никто не может отрицать… – Девушка сделала короткую паузу и добавила: – Я хочу, чтобы было ясно только одно: я никогда не поступлюсь интересами моего народа ради супруга, так же как никогда ничего не сделаю во вред супругу ради моего народа. Скорее наоборот: испытывая любовь к обоим, я считаю, что многое могу сделать для всеобщего блага.

Вождь островитян, который явно не привык к тому, чтобы кто-то ему перечил, особенно если это молодая женщина, выказавшая не по возрасту живой ум и красноречие, ответил не сразу. Он покрутил в ладонях копье, с которым никогда не расставался, словно, когда он ощущал его в руках, ему лучше думалось, и после долгой паузы заметил:

– Как тебе верить, если, насколько я понял, ты уже отреклась от наших богов, приняв бога испанцев.

– Моя семья никогда не принимала ваших богов, точно так же как я не принимаю бога испанцев. Моя бабушка, очень мудрая женщина, внушила мне, что существует только два бога, которых мы должны любить, бояться и уважать: солнце и вода. Вот они действительно нас защищают, потому что во мраке ночи царит смерть, а без воды нет жизни.

– Да как ты смеешь?! – воскликнул вне себя один из старейшин, будучи не в силах справиться с негодованием, хотя по своему положению он не имел права вмешиваться, пока Бенейган вел разговор. – Нас создали Эраоранзан и Монейба, мужчина и женщина, и только они…

Он осекся, заметив суровый взгляд своего предводителя, который немедленно обратился к Гарсе:

– Уж не думаешь ли ты, что что-то может родиться иначе, чем от союза двух существ противоположного пола? Если это внушила тебе твоя бабка, ты должна считать ее не мудрой старой женщиной, а сумасшедшей старухой.