Европа. Борьба за господство - Брендан Симмс (2013)

Противостояние между Сталиным и Западом, равно как и сохранявшиеся опасения по поводу немецкого реваншизма, являлись доминирующими факторами европейской и американской внутренней политики. Американские президентские выборы 1948 года сопровождались широкой дискуссией о месте Америки в мире и о последствиях сделанного выбора для общества и экономики. С точки зрения Гарри Трумэна выборы превратились, по сути, в референдум о доверии его тактике сдерживания. Напротив, лидер партии «прогрессистов» Генри Уоллес ратовал за компромиссную политику в отношении Советского Союза. Республиканцы переживали серьезный раскол между изоляционистами наподобие Роберта Тафта, именовавшего план Маршалла дорогостоящей глупостью, и интернационалистами наподобие будущего кандидата в президенты Томаса Дьюи, который одобрял тактику сдерживания. В ходе избирательной кампании республиканцы не смогли нанести сколько-нибудь ощутимых ударов по Трумэну или по его, как выразился Дьюи, «капитулянтской политике, которая швырнула 200 миллионов человек в Европе в объятия Советской России».[1179] К всеобщему удивлению, Трумэн выиграл выборы, одержав победу в том числе вследствие своего внешнеполитического курса и «решимости», продемонстрированной во время Берлинского кризиса.

Во Франции, с другой стороны, главное внимание уделялось возрождению немецкого могущества. В июле 1948 года массовые протесты против «соглашения Жоржа Бидо[1180]» и создания западногерманского государства привели к падению правительства; премьер-министром стал Робер Шуман. Итальянские выборы 1948 года ослабили позиции коммунистов, отчасти из-за их связей со Сталиным, отчасти же вследствие прямой поддержки американцами христианских демократов. В Великобритании правительство лейбористов и консервативная оппозиция были озабочены сохранением былой имперской власти; в одном из лейбористских документов утверждалось, что «сохранение статуса мировой державы для Великобритании… является предпосылкой проведения антисоциалистической внешней политики».[1181] Большую стратегию критиковали не только на межпартийных прениях, но и внутри обеих партий. Правящая Лейбористская партия, в частности, раскололась на тех, кто желал сближения с Москвой, и на сторонников сдерживания – впрочем, вторых становилось все больше. В 1947 году секретарь партии по международным делам Денис Хили опубликовал статью «Карты на стол», пламенный призыв «выглянуть за забор» и оказать реальное противодействие советскому «вторжению» в Восточную и Центральную Европу. А Бевин утверждал, что коммунизм следует не просто «отвергнуть по материальным соображениям», но и «отмести… как опровержение позитивной идеологии… гражданских прав и свобод».[1182] Британские социалисты могли поддерживать идеологическую равноудаленность от капитализма и коммунизма, однако не могли сохранять нейтралитет между свободой и диктатурой.