Тайна имения Велл - Кэтрин Чантер (2015)

Рассмеявшись, Амалия поднялась и ступила мне навстречу. Я же вскочила на кровать, сорвала фотографию и разорвала ее надвое, затем схватила лэптоп и запустила им о стол. Ударившись, лэптоп упал на пол. Соскочив с кровати, я схватила лэптоп и начала, как безумная, стучать по клавише «Delete».

– Убирайся! Убирайся! – визжала я.

В дверном проеме возникла фигура Евы. Руки ее метнулись к лицу.

– Что такое? – вскрикнула она.

– Вот это! – крикнула я, выдергивая страницы из принтера и комкая их. – В тебе дело!

Амалия стояла, вытянувшись. Лицо ее оставалось непроницаемым.

– В тебе дело, – повторила я, указывая на Амалию. – Ты лгунья и манипулятор!

– Кажется, я поняла, – спокойно произнесла Амалия. – Это из-за «Мыслей на сегодня».

– Этого я не писала, Амалия.

Та плотно закрыла за Евой дверь, по ее словам, для того чтобы не выпускать из фургона тепло и никого больше не потревожить.

– Сестры очень устали, – продолжила Амалия. – В духовном отношении это очень тяжелое время.

– Ну же! Признайся! Скажи Еве. Ты написала все это, сама состряпала…

– Нет, – произнесла Амалия тверже, но не громче. – Мы молились, Рут. Все мы молились, не только я. Ева подтвердит мои слова. Мы все. Мы действуем все вместе, сообща.

Ева уселась на откидную скамейку, стараясь поднять стол, а то он занимал слишком много места в тесном фургоне. Вот только я погнула петли, и теперь столешница висела, словно перебитое крыло. Она согласно кивнула:

– Мы молились, Рут. Ты молчала, и Роза начала говорить непосредственно с нами, с Амалией и со мной. Мы молились.

– Не понимаю, что вы несете, – возразила я.

Ева посмотрела на Амалию. Та кивнула, тогда Ева сказала, что сестры узнали, что Марк стал непреодолимой преградой. Никому из сестер не удалось встретиться со мной после смерти Люсьена. И дело не только во встречах. Они пекли мне выпечку каждый день. Они заливали чаи из целебных трав в бутылки и оставляли для меня. Эти чаи должны были помочь мне высыпаться. Джеки написала мне стихотворение, но сестры опасаются, что все это Марк просто выбрасывал.

– Где Джеки? – спросила я. – Она что, уехала отсюда?

– Ей нездоровится, – объяснила Ева. – После всего случившегося Джеки сама не своя. Все симптомы вернулись. Она бьется головой, режет себе руки, плачет по ночам… Обычно сестра Амалия приглядывает за ней в ее фургоне, дает корень ревеня, чтобы успокоить. Мы все молимся за нее, но лишний раз не беспокоим.

– А где Дороти?

– Отдыхает.

– Но вернемся к тому, что тебя беспокоит. – Амалия приблизилась ко мне и села на кровать с прямой, словно палка, спиной. – Мы также знали, что ничто из того, что ты хотела бы сказать нам, всем сестрам Розы, которые ожидали твоих посланий во всех уголках страны, не будет нам передано.

– Главное, мы не упустили момент, – сказала Ева. – Мы молились, дождь шел, Роза расцвела, а я писала слова. Мне казалось, что не я, а кто-то другой держит ручку, нашептывая мне текст. И вот мы продолжили наше дело. Это настоящее чудо.

Я присела рядом. Возможно, они заблуждаются, но какие у меня доказательства того, что она либо другие сестры действовали не из-за любви ко мне и желания помочь в трудную минуту? Амалия смягчилась и погладила меня по спине под курткой, задержав ладонь внизу спины.

– Мы рады, что ты к нам вернулась. Правда же, Ева?

Амалия положила голову мне на плечо. Ее волосы рассыпались по нему, словно талис[40].

– Я знаю, как тебе было тяжело, но мы тебе поможем. Сестры должны помогать друг другу, – смахнув волосы, спадающие мне на лицо, продолжила Амалия. – Ныне в Велле остались только мы, женщины. Мы теперь можем свободно молиться, Рут. Мы обретем мир в душе. Обещаю тебе. Мы не должны пренебрегать тем, что дарует нам Роза.