Двадцать четвертая буква - Том Лоу (2010)

Отец Каллахан вышел из главного входа Баптистской больницы, пожелал охраннику спокойной ночи и оглянулся в поисках репортеров. Два телефургона со спутниковыми антеннами стояли на парковке с работающими двигателями, инженеры подстраивали антенны, а репортеры набрасывали заметки и громко разговаривали по мобильникам.

Отец Каллахан засунул Библию в карман и, держа в руке зонтик, направился по улице в сторону церкви. Темные тучи накатились на луну, будто свечу задули. Вдали мерцали молнии. Священник достал мобильный телефон и хотел позвонить Шону О’Брайену. Но не успел он нажать на кнопку, как телефон зазвонил.

– Алло, – сказал отец Каллахан.

– Отец, это детектив Грант. Хочу проверить, правильно ли я вас расслышал. Как, вы сказали, зовут репортера «Сентинел»?

– Брайан Кук.

– Я только что звонил в «Сентинел». У них только один Брайан Кук, и он ведет кулинарный раздел.

– Странно. Я уверен, что он назвался именно так. И выглядел он настоящим. Держал под мышкой номер газеты. А в руке – репортерский блокнот и ручку.

– Вероятно, он взял имя прямо из газеты. Он самозванец.

– Детектив, я за вами не успеваю.

– Я думаю, вы говорили с тем самым человеком, который пытался убить Сэма Спеллинга.

14

Священник закончил разговор с детективом и остановился под уличным фонарем, чтобы разглядеть дисплей – аккумулятор уже почти сел. Отец Каллахан набрал номер Шона О’Брайена.

– Шон, ты уже близко? У меня дохнет батарея в телефоне.

– Отец, скоро буду. К вам идет сильная буря. Повалила дерево на 44-м шоссе. Я в своем джипе. Собираюсь объехать машины и полицию. Опоздаю на пару минут.

– Я только что говорил с детективом. Он сказал, что репортер, который подходил ко мне в приемной «Скорой помощи», – самозванец.

– Что?

– Детектив считает, это человек, который стрелял в Сэма Спеллинга. В письме Спеллинга говорится… Шон, ты меня слышишь?

Соединение не выдержало бури и севшего аккумулятора. Оборванный разговор показался О’Брайену дурным знаком, и он нажал на газ.

* * *

Помощник маршала Тим Глисон рассчитывал долить себе кофе, когда увидел, как по длинному больничному коридору к нему быстро идет священник. Но на этот раз отец Каллахан шел как-то иначе. Легкая хромота на левую ногу исчезла. Сейчас его походка была агрессивной. Более решительной, чем в тот раз, когда священник говорил с Глисоном и детективом Грантом.

Помощник Глисон уже понял, что к нему подходит не отец Каллахан. На этом мужчине была фетровая шляпа. «Наверное, от дождя», – подумал Глисон. У широкоплечего священника была аккуратно подстриженная темная бородка и очки в черной оправе.

«Может, священники тоже работают посменно. Или этот из другой церкви».

Священник остановился в нескольких футах от двери в палату Спеллинга.

Помощник Глисон встал:

– Отец, он еще не очнулся.

Священник кивнул. И тихим шепотом произнес:

– Иногда голос, слово Божье, может проникнуть в душу спящего. Сила молитвы способствует выздоровлению.

Черные глаза за стеклами очков смотрели прямо на Глисона. Помощник смутился и растерялся. Ему показалось, в священнике что-то не так, но он Божий человек, и кто такой Глисон, чтобы судить его?

– Отец, я искренне верю в молитву за исцеление больных.

– Бог да благословит тебя, сын мой.

– Спасибо, отец.

Помощник Глисон отошел в сторону.

– Входите.

– Спасибо. Пожалуйста, откройте дверь. Я повредил кисть, когда играл в теннис.

15