Хоббит. Путешествие по книге - Кори Олсен (2012)

Однако даже в этот миг, когда Бильбо полностью погружается в туковскую жизнь, мы обнаруживаем, что ум его полон весьма бэггинсовских мыслей. Нельзя сказать, что Бильбо теперь лучше приспособился к полной опасностей и приключений жизни. Действует он вовсе не хладнокровно. Он размышляет о том, какая несусветная и бессмысленная глупость его героический поступок. «Вот оно, Бильбо Бэггинс, – сказал он себе. – Ты по собственной воле увяз в этом деле с головой, вот теперь и расплачивайся за свою глупость. Какой же я идиот! – твердил в нем отнюдь не туковский голос. – На что мне сдались сокровища дракона? Если бы я мог проснуться и очутиться не в этом проклятом туннеле, а в своей прихожей! Да пускай бы сокровища оставались здесь на веки вечные!» Итак, даже теперь, решаясь на самый храбрый и авантюрный поступок в своей жизни, Бильбо продолжает держаться за свои бэггинсовские ценности и взгляды. Собственная прихожая в хоббичьей норке и те сокровища, которые поджидают в ее конце – чайник Бильбо, его любимое кресло, очаг и кладовка, – все это для Бильбо гораздо драгоценнее, чем огромная груда золота и самоцветов, ожидающих его в конце темного туннеля, в пещере у дракона. Да, Бильбо, возможно, и миновал последний решающий рубеж в своей карьере, но по-прежнему смотрит на жизнь всецело по-бэггинсовски.

Разумеется, нельзя сказать, будто Бильбо совсем не изменился, – он изменился, и еще как. В двенадцатой главе то и дело всплывают упоминания о событиях первой главы, тем самым подталкивая нас к сравнению прежнего Бильбо с нынешним и помогая понять, как далеко он зашел. Когда открывается потайная дверь в пещеру, Торин произносит пышную речь в выспренном стиле, к которому прибегает в особо торжественных случаях, – речь о том, что для Бильбо настал час заработать обещанную долю: «Настало время для того, чтобы высокочтимый мистер Бэггинс, проявивший себя за долгое время пути как превосходный компаньон, как хоббит, исполненный отваги и находчивости, поражающими несоразмерностью с его небольшим ростом, и, если я могу так выразиться, наделенный запасом удачливости, который превышает обычный, отпущенный судьбой… Настало, повторяю, время для того, чтобы он оказал нам услугу, ради которой его включили в нашу Компанию, и заработал обещанную долю». Мы поневоле вспоминаем первую столь же выспренную и пышную речь Торина: она прозвучала в гостях у Бильбо в Бэг-Энде, в «торжественный момент», когда гномы только собирались в свой поход за сокровищами. В тот раз Бильбо прервал речь Торина, заверещав от ужаса и грохнувшись в обморок. Одно лишь упоминание о том, что он, быть может, не вернется из путешествия назад, повергло бедного мистера Бэггинса в истерику. Опасность, о которой Торин вещает в двенадцатой главе, куда конкретнее и ближе: гном объявляет, что Бильбо пришла пора в одиночку пуститься на разведку в темный туннель и встретиться с драконом лицом к лицу. На этот раз закаленный испытаниями Бильбо реагирует иначе – он просто раздражается: «хоббитом овладело нетерпение». Бильбо откровенно пародирует выспренную речь Торина. «Если от меня ждут, чтобы я первым вошел в потайную дверь, о Торин Оукеншильд, сын Трейна, да удлинится бесконечно твоя борода, – сказал Бильбо с раздражением, – то так и скажите!» Отчасти раздражение Бильбо объясняется тем, что Торин, после всех испытаний, которые они пережили вместе, упомянул исходный деловой договор. Но кроме того, Бильбо попросту не терпится приступить к делу. «Ладно, чтобы отвязаться, я согласен заглянуть туда разок», – небрежно говорит он.

Сам Бильбо тоже отмечает перемены, которые произошли в нем с тех пор, как он покинул дом. Он говорит: «Я теперь больше верю в свою счастливую звезду, чем в былые времена». Рассказчик подчеркивает эту реплику, добавляя: «Он имел в виду прошлую весну, перед тем как покинул родной дом, но ему казалось, что это было тысячу лет назад». Хотя с отъезда Бильбо времени на самом деле прошло не так уж и много, но Бильбо так сильно изменился, что этот срок кажется значительным.