Хоббит. Путешествие по книге - Кори Олсен (2012)

Хотя по описанию обиталище гномов предстает мрачным и угрюмым, творения гномов, в противоположность темным пещерам, ассоциируются со светом. Гномы ловят лучи света и удерживают их: «поймали свет, чтобы спрятать его в самоцветы на рукоятях мечей». Они нанизывают ожерелья из звезд и увенчивают короны драконьим огнем, а в «филигрань подмешивали свет луны и солнца». Читателю понятно, что гномы в своих глубоких сумрачных подземельях не так уж и нуждаются в солнечном свете: «сверкающие золотые сокровища» заменяют им и луну, и солнце; золото и самоцветы – средоточие их любви и предмет их страсти.Когда гномы повторяют первую строфу, они слегка меняют формулировку, касающуюся цели путешествия: вместо «чтобы искать светлое зачарованное золото» звучит «чтобы потребовать назад наше давно забытое золото» (хотя и так понятно, что уж кто-кто, а гномы не позабыли о враге и необходимости вернуть себе сокровища). Здесь принципиально важно притяжательное местоимение «наше», потому что именно тут песня переключается с сокровищ самих по себе на гномье отношение к сокровищам:

Goblets they carved there for themselves

And harps of gold; where no man delves

There lay they long, and many a song

Was sung unheard by men or elves.

А для себя они покрывали резьбой кубки / и золотые арфы – там, куда не докопается ни один человек, / они долго хранили их, и было спето много песен, / которых не слышали ни люди, ни эльфы.

The pines were roaring on the height,

The winds were moaning in the night.

The fire was red, it flaming spread;

The trees like torches blazed with light.

Сосны ревели на вершинах, / ветер стенал в ночи. / Красным был огонь, пламя распространялось, / деревья ослепительно светились, словно факелы.

The bells were ringing in the dale

And men looked up with faces pale;

The dragon’s ire more fierce than fire

Laid low their towers and houses frail.

Колокола звенели в долине, / люди смотрели вверх с бледными лицами – / драконий гнев, что яростнее огня, / обрушил их крепости и непрочные дома.

The mountain smoked beneath the moon;

The dwarves, they heard the tramp of doom.

They fl ed their hall to dying fall

Beneath his feet, beneath the moon.

Гора курилась под луной, / а гномы – они слышали поступь судьбы. / Они бежали из своих покоев, а все кругом рушилось, неся смерть, – / рушилось под их ногами и под луной.

Far over the misty mountains grim

To dungeons deep and caverns dim

We must away, ere break of day,

To win our harps and gold from him!

Далеко-далеко за туманные угрюмые горы, / в глубокие подземелья и сумрачные пещеры / еще до рассвета мы должны отправиться, / чтобы отвоевать у него [дракона] наши арфы и наше золото!

Вторая часть песни начинается со строфы, которая тоже превозносит искусство и мастерство гномов, однако обратите внимание: точка зрения в тексте меняется. Теперь гномы подчеркивают, что изготовили золотые арфы и кубки не для королей и эльфов, а для себя лично и что хранили их там, куда не ступала нога человека. Мы слышим песню о гномах и золотых арфах, но нам сообщают, что это сугубо гномьи заветные песнопения, не предназначенные для ушей эльфов и людей: «было спето много песен, которых не слышали ни люди, ни эльфы». Мы уже убедились, что гномы любят свои творения, а теперь видим, что они скрытны и дорожат сокровищами.