Карта небесной сферы, или Тайный меридиан - Артуро Перес-Реверте (2000)

— Не знаю. Наверное, надо начать с картографических уточнений. Ошибка в полминуты дает полмили. Таблицы Нероны очень точны, но, быть может, не столь точны наши расчеты. Даже маленькая неточность в координатах, которые сообщил юнга, может стать решающей; десять секунд или две десятых минуты при современной спутниковой навигации, вероятно, и не играют особой роли, но когда переносишь данные на карту… Вполне возможно, что бригантина находится милей южнее или восточнее. Вероятно, мы поступили не правильно, когда так сузили район поиска.

Кой вздохнул всей грудью. Все это было разумно, но означало одно — надо начинать с самого начала.

Хотя это означает, что он еще некоторое время останется рядом с ней. Он обхватил ее талию, она обернулась к нему и, приоткрыв губы, смотрела, глаза в глаза, вопрошающим взглядом. И, борясь с искушением поцеловать ее, он понял: она боится. Она боится, что мы с Пилото скажем — все, хватит.

— Зря ты думаешь, что у нас в распоряжении вечность, — сказал он. — Погода снова может испортиться… Пока что нам везло с жандармами, но они хоть завтра могут начать цепляться к нам. Будут задавать вопросы, те же самые вопросы по сто раз. А еще существуют Нино Палермо и его люди. — Он показал глазами на Пилото, который расстилал скатерть, делая вид, что не слышит их разговора. — Ему тоже надо платить…

— Ты меня задушишь. — Она неспешно, мягко высвободилась из его объятий. — Мне надо подумать, Кой. Мне надо подумать.

Она чуть улыбнулась откуда-то издалека, как бы извиняясь, — старалась сгладить впечатление от того, что избежала его ласки. Она снова оказалась на расстоянии многих миль от Коя, и по его жилам разлилось чувство тягостной тоски. Темно-синие глаза стали совсем пустыми, они смотрели в открытый иллюминатор.

— И все-таки она где-то здесь, — прошептала она.

Она положила обе руки на иллюминатор и чуть-чуть высунулась, спина ее оставалась во власти Коя.

Он провел ладонью по своей плохо выбритой щеке, ощупывая собственное отчаяние. Вдруг она снова оказалась в своем отдельном пространстве, погруженной в себя и в полном одиночестве. Она вернулась на облако, где все остальные не существовали, и изменить тут он не мог ничего.

— Я знаю, что она тут, внизу, совсем близко, — тихо сказала Танжер. — Она ждет меня.

Кой ничего не ответил. Им овладел гнев — бессильный, глухой. Тот гнев, какой испытывает животное, попавшее в капкан. Он уже знал, что эту ночь он проведет, не сомкнув глаз, рядом с безразличной спиной, непреодолимой, как стена.