Карта небесной сферы, или Тайный меридиан - Артуро Перес-Реверте (2000)

Над бородатым историческим анекдотом посмеялся только я один, но Танжер все-таки из вежливости улыбнулась. Очень интересно, подумал я, внимательно наблюдая за ней. Я снова потратил некоторое время, чтобы поточнее определить, что же она собой представляет, но сдался. Женщина — единственное живое существо, которому нельзя дать определение в двух последовательных фразах.

— Как бы то ни было, — продолжал я, — но Уррутии удалось сделать много уточнений; правда, чтобы приблизить испанскую гидрографию к реальности — более или менее, — пришлось все-таки ждать Тофиньо, который выполнил эту работу к концу восемнадцатого века… Ну ладно, посмотрим. Судя по всему, ваша широта вычислена точно, моя дорогая.

Видите? Действительно, получается тридцать две минуты. В общем, и картограф, и тот кабальеро, который делал вычисления, не ошиблись.

Я нарочно сказал «кабальеро», а не «дама», потому что перед своими студентками люблю играть роль эдакого отвратительного женоненавистника, хотя на самом деле это и не так. А еще мне хотелось узнать, располагает ли Танжер Сото свободным временем для того, чтобы обижаться на такого рода шутки. Однако она, видимо, не обиделась. Она посмотрела на своего спутника и сказала:

— Этот кабальеро — моряк.

Я посмотрел на Коя поверх очков с новым интересом.

— Моряк торгового флота? Очень приятно. Ваши и мои расчеты, в принципе, полностью совпадают.

Он ничего не ответил. Только несколько неловко улыбнулся и пару раз потрогал свой нос. Наклонившись над столом, Танжер показала на масштабную линейку в верхней части карты.

— С определением долготы проблем было побольше.

— Естественно. — Я откинулся на спинку своего профессорского кресла. — Пока морские часы Гаррисона и Берту не были усовершенствованы, а произошло это лишь ближе к концу восемнадцатого века, определение долготы представляло большую трудность для мореплавателей. Для широты хватало солнца и звезд; а для долготы оставался очень неточный метод Кассини — наблюдения покрытия звезд и планет лунным диском. Сейчас-то это можно сделать с помощью самых дешевых наручных часов, а когда Уррутия составлял свои карты, эта проблема еще не была полностью решена. Существовали маятниковые часы и секстанты, но не было по-настоящему надежного инструмента — точного хронометра, по которому определяются те пятнадцать градусов, что содержатся в каждом часе разницы между местным временем и временем нулевого меридиана…

Поэтому ошибки в долготе более значительны, чем в широте. Обратите внимание, до тысяча семисотого года не были известны истинные размеры Средиземного моря, Птолемей считал, что они составляют шестьдесят два градуса, а на самом деле это сорок два градуса.

Взглянув на нее, я позволил себе вздохнуть. Казалось, мои рассказы не произвели на нее никакого впечатления. Да и на Коя тоже. Вероятно, все это им было уже известно; но я же маэстро картографии, и они сами, по собственной воле, явились ко мне в кабинет. У каждого — своя роль, и ее следует исполнять наилучшим образом. Если этим двоим нужна моя помощь, они должны заплатить пошлину. Потешить мое самолюбие.

— Это представляется просто невероятным, не так ли? — Я позволил себе удовольствие добавить еще один изящный штрих к своей лекции: