Горбун, Или Маленький Парижанин - Феваль Поль Анри (1993)

— К вашим услугам, — произнес тонкий голосок. — А вот и я!

Это был не Лагардер. Гонзаго расхохотался и сказал:

— Да это же наш приятель горбун!

Вскочив на ноги, тот схватил бокал и, подскочив к выпивохам, воскликнул:

— За Лагардера! Этот трус узнал, что я здесь, и не посмел прийти!

— За горбуна! За горбуна! — смеясь закричали сотрапезники. — Да здравствует горбун!

— Ну, господа, — простодушно проговорил тот, — если бы кто-то, кто не знает, как я, насколько вы все отважны, увидел бы вашу радость, он подумал бы, что вы изрядно перетрусили. А этим двум храбрецам что здесь нужно?

И он указал на Плюмажа и Галунье, которые стояли у закрытых дверей галереи, словно истуканы. Оба сияли.

— Вот вам наши головы, — лицемерно проговорил гасконец.

— Рубите, — добавил нормандец, — отправьте на небеса еще две души.

— Ваша честь снова незапятнанна! — весело вскричал Гонзаго. — Пусть этим храбрецам поднесут по бокалу вина, они выпьют вместе с нами.

Шаверни смотрел на них с отвращением — так смотрят на палачей. Когда оба приблизились к столу, он отошел.

— Клянусь головой, — сказал он оказавшемуся рядом Шуази, — если бы Лагардер появился, я встал бы рядом с ним.

— Тс-с! — предостерег его Шуази.

Горбун, который все слышал, указал Гонзаго пальцем на Шаверни и осведомился:

— Ваша светлость, это надежный человек?

— Нет, — ответил принц.

Плюмаж и Галунье пили вместе с нашими повесами. Протрезвевший Шаверни прислушивался. Галунье говорил об окровавленном полукафтане, Плюмаж снова рассказывал историю об анатомическом театре в Валь-де-Грас.

— Но это же подло! — воскликнул Шаверни, проталкиваясь к Гонзаго. — Они явно говорят о человеке, которого убили!

— Ба! — изображая изумление, воскликнул горбун. — А этот откуда взялся?

Плюмаж, вызывающий и насмешливый, подошел с бокалом к Шаверни; тот в ужасе отвернулся.

— Убей меня Бог, — заметил Эзоп II, — если этот господин не брезгует кое-кем.

Остальные выпивохи промолчали. Гонзаго положил руку на плечо Шаверни и сказал:

— Осторожнее, кузен, ты, кажется, уже перепил.

— Напротив, ваша светлость, — шепнул на ухо принцу Эзоп II, — по-моему, ваш кузен выпил слишком мало. Поверьте, уж я-то в этом толк знаю.

Гонзаго бросил на него подозрительный взгляд. Горбун рассмеялся и покивал головой как человек, уверенный в своей правоте.

— Ладно, — проговорил наконец принц, — наверно, ты прав, отдаю его тебе.

— Благодарю, ваша светлость, — отвечал Эзоп II. Затем, подойдя с бокалом в руке к маленькому маркизу, он добавил:

— Со мною вы тоже побрезгуете выпить? Я желаю взять реванш.

Шаверни расхохотался и протянул свой бокал.

— За вашу свадьбу, прекрасный жених! — вскричал горбун.

Они уселись за стол друг напротив друга, их тут же окружили секунданты и сочувствующие. Между ними началась вакхическая дуэль.

В этой гостиной, где уже так долго тянулось пиршество, с сердца у каждого спала тяжелая ноша. Лагардер мертв — он ведь не сдержал своего дерзкого слова; никто не мог представить себе, чтобы живой Лагардер не пришел на условленную встречу.

Даже Гонзаго больше не сомневался. Он, правда, велел Перолю выйти и проверить часовых, но только из присущей итальянцам осторожности. Осмотрительность не повредит. Вооруженным людям было заплачено за всю ночь, поэтому принцу ничего не стоило оставить их на постах. А в гостиной, еще недавно охваченной страхом, теперь кипело веселье. Это было подлинное начало празднества. У всех появился аппетит, а за ним и жажда. Сотрапезники необычайно оживились. Черт возьми! Наши дворяне уже забыли, как у них тряслись поджилки, каждый финансист стал смел, как Цезарь.