Зачем нужны университеты? - Стефан Коллини (2016)

Но хотя между предложениями, обсуждающимися во второй части, есть несомненная преемственность, эти главы свидетельствуют также о быстро ускоряющемся процессе изменений, происходящих по мере усиления целенаправленной атаки на автономию университетов. Например, значительная часть финансирования исследований ограничивается сегодня так называемыми национальными приоритетами, т. е. темами, которые, по мнению самого правительства, а не ученых, ими занимающихся, «стоит» исследовать, – и это уже говорит о том уровне прямого вмешательства, который был бы неприемлем еще 20 лет тому назад. Точно так же и навязывание коммерческих приоритетов и требование того, чтобы университеты служили нуждам бизнеса, отражают растущее влияние тех, кто, прикрываясь «экономикой», утверждает свой непререкаемый авторитет, отказывая в нем тем, кто представляет культуру, интеллект и образование. В этом контексте «импакт», вопреки мнению некоторых его академических защитников, не является скромной и вполне разумной попыткой продемонстрировать более широкую «социальную ценность» исследования: он представляет собой еще один ход в программе, которая в оценке академического и научного поиска отдает приоритет неинтеллектуальным критериям перед интеллектуальными, замышляя перенаправить будущие исследования на работу, приносящую измеримые экономические и социальные результаты.

Хотя это общее направление изменений отражает более глубокие социальные силы, чем временная принадлежность власти одной из главных партий, важно понимать и то, как меняется политический курс в зависимости от более поверхностных политических или электоральных обстоятельств. Важные изменения произошли уже после завершения черновой рукописи этой книги. В мае 2010 г. у Британии появилось новое коалиционное правительство во главе с консерваторами, и оно тут же встроилось в работу по проблеме университетов. Им были приняты основные предложения Доклада Брауна, обсуждавшегося в главе Х, что привело к революционному изменению принципов финансирования британских университетов, хотя пока объявлены не все подробности функционирования новой системы. С 2012 г. прямое государственное финансирование расходов на преподавание будет заменено косвенным частным финансированием в форме дохода от платы студентов за обучение (дополняемой сохраняющейся, но сокращающейся субсидией более дорогих естественнонаучных и технологических предметов). Правительство будет предоставлять кредиты для компенсации этой платы за обучение, каковые впоследствии будут выплачиваться выпускниками в форме налога, взимаемого после превышения определенного порога дохода. На данный момент никто – ни правительство, ни университеты, ни, конечно, общество – не может знать, к каким последствиям приведут все эти изменения. Здесь замешано очень много непроверенных посылок – о том, как возможные абитуриенты университетов ответят на перспективу более значительного долга, о поведении студентов в том случае, когда к ним будут все больше относиться как к клиентам, о решениях университетов касательно взимаемой платы и преподаваемых предметов, а также о многих других сопутствующих вопросах. Скорее всего, британские университеты станут еще более стратифицированными: те, что находятся на вершине репутационной иерархии, будут управлять еще большими доходами от исследований и платы за обучение, а также, вероятно, будут предлагать широкий спектр предметов, тогда как менее удачливые университеты, возможно, сосредоточатся на массовых профессиональных курсах. Что будет при этом режиме с искусствами и гуманитарными науками и какие «новые поставщики» могут выйти на рынок, продавая более дешевые и, возможно, более короткие курсы, заканчивающиеся получением диплома, – дополнительные неизвестные. Можно лишь сказать, что прямое государственное финансирование, поскольку оно уже отменено, вряд ли будет когда-либо восстановлено на прежнем уровне.[52]