Бора-Бора - Альберто Васкес-Фигероа (2005)

— Если ты меня не будешь продолжать учить, я никогда не стану настоящим мореплавателем.

— Есть другие хорошие учителя, — заметил Мити Матаи. — Я многому научился у великого Ватау из Моореа. Он один из мудрейших людей нашего времени. Наверное, сейчас он превратился в глубокого старца, но я уверен, если ты придешь к нему и назовешь мое имя, он возьмет тебя в ученики. — Капитан подмигнул юноше, и его лицо приобрело хитрое выражение. — Как бы то ни было, ты к тому времени будешь человеком, которому удалось вернуться из Пятого Круга.

— Сколько же мне еще предстоит учиться? — спросил юноша.

— Три года. Может, четыре, — ответил капитан. — Все будет зависеть от твоей прилежности.

— Майана так долго ждать не будет.

Мити Матаи тяжело вздохнул, давая понять, что уже по горло сыт разговорами о прекрасной Окулеа.

— Майана! — воскликнул он. — Все время Майана! Тот, кто мечтает стать великим навигатором Бора-Бора, не может думать лишь о том, что скрывается у женщины между ног. Быть мореплавателем — это совсем не то что быть королем, которому достаточно лишь сохранять рассудок, или, например, верховным жрецом, которому достаточно лишь веры в Божественный промысел. Мореплаватель должен знать все об океане, великом и бескрайнем. В этом деле тебе понадобятся и хорошее зрение, и острый слух, и обаяние, и такт, и ум. Ты должен посвятить себя мореплаванию целиком и полностью. И если что-то когда-то станет тебя отвлекать от твоего дела, оставь это немедленно.

— Разве ты свою жену не любишь?

— Очень люблю, — признался тот. — Так же, как ты, может быть, любишь свою Майану, но я привык думать о жене в минуты отдыха.

— А они у тебя есть, эти самые минуты? Я никогда тебя не видел отдыхающим.

— Когда от моих решений зависят тридцать жизней, мне недосуг думать об отдыхе, — согласился капитан. — Но когда я ступаю на землю, я посвящаю жене все свое время. Ты должен понять, что во время плавания ты обручен только с морем, в противном случае оно предаст тебя, как обманутая жена. — Он легким движением подбородка показал на неподвижную водную гладь. — Сейчас, например, оно нам кажется невинным и кротким, но я боюсь, что оно может сыграть с нами злую шутку.

Тапу Тетуануи довольно долго безмолвно смотрел на океан, который казался застывшим, а затем взглянул на вечернее небо, пытаясь определить, откуда может исходить опасность, а потом, сдавшись, сказал:

— Я не вижу ничего, чтобы могло тебя беспокоить.

— А зря, потому что опасность рядом, — сказал Мити Матаи. — Пока ты ее не замечаешь, но ты враз отправишься на морское дно, если не сумеешь ее вовремя обнаружить.

— Но где эта опасность?! — воскликнул юноша.

— Нио-наи[28], — ответил капитан. — Большой зуб.

— Гигантская акула? — забеспокоился Тапу. — Кит?

— О нет! — Капитану едва удалось сдержать раздражение. — В данное время Большой зуб еще совсем маленький, едва больше вши, а когда он достигнет своего наибольшего размера, то будет не больше моего пальца. Однако не обманывайся их маленькими размерами, потому что они могут превратить «Марара» в бесполезное решето.

— Как?

— Прогрызут. Нио-наи питаются древесиной. Любой древесиной, которая находится под водой, какой бы твердой она ни была. А сейчас стоит как раз та пора, когда они размножаются. Когда вода тепла и спокойна, как сейчас, нио-наи откладывают миллионы икринок, которые плавают большими колониями, пока не прицепятся к какому-нибудь куску дерева. Они очень прожорливы и за короткое время истачивают корпус судна.

— Дерьмо!

— Ты верно сказал, — поддержал юношу главный навигатор. — Настоящее дерьмо, которое может принести нам много проблем.

— Ты уверен, что они на нас нападут?

Старый капитан показал ему кусок древесины, которая на веревке тащилась за судном и на которую юноша едва обращал внимание: