Сон № 9 - Дэвид Митчелл (2001)

Моего сына убили, чтобы продать его органы чрезвычайно богатым отчаявшимся родителям из японской элиты. Внутренний рынок приносит самые большие доходы, потому что заинтересованные родители заплатят любые деньги за чистые органы, но экспорт в Восточную Азию, Северную Америку и Россию тоже очень велик. Это судьба детей женщин, которых держат в борделях, а иногда и их самих. На диске, который я вложила в этот конверт, записаны имена, цифровые фотографии и личные данные тех, кто возглавляет эту организацию; представителей судебной власти, которые защищают их; хирургов, которые выполняют грязную работу; политиков, которые прикрывают их; бизнесменов, которые отмывают их деньги; тех, кто замораживает и перевозит вырезанные органы, включая таможенников.

Завтра второе октября. В этот день я решила публично заявить о себе. Я передам эти сведения своим людям в полиции и средствах массовой информации. Случится одно из двух: или средства массовой информации поднимут шум и политическую и общественную жизнь Японии потрясет страшный скандал, волны которого прокатятся от больниц Кюсю до здания парламента; или меня убьют те, кого я так хочу разоблачить. В последнем случае копии диска и это письмо будут отправлены тем, кого я выбрала по самым разным причинам.

Поймите: вы держите в руках письмо мертвой женщины. Моя месть людям, которые похищают женщин и детей, чтобы вырезать у них органы, провалилась. Моя надежда и дело всей моей жизни теперь в ваших руках. Действуйте с широко открытыми глазами, так, как велит вам ваша совесть. Я не могу давать вам советов – моя отчаянная попытка уже провалилась. Якудза – это государство в девять тысяч раз сильнее нашего. Если вы просто пойдете в полицию, вы добьетесь только некролога. У вас в руках козырная карта для очень опасной игры, играть в которую вы не собирались. Но ради успокоения души моего сына Эйдзи Матани, которого убили эти люди, и душ других бесчисленных жертв, прошлых, настоящих и будущих, я заклинаю вас действовать.

Пожалуйста.

Кодзуэ Ямал

Почему я? У нас с ее сыном одно и то же имя, из одинаковых иероглифов: «эй» – волшебство, «дзи» – земля. Я никогда раньше не сталкивался с таким сочетанием, но не может быть, чтобы Кодзуэ Ямая включила меня в список своих доверенных лиц только из-за этого совпадения. В поисках ключа я переключаю память на нашу первую встречу, но не нахожу ничего.

И нет никакого способа это выяснить.

Я кричу вниз:

– Матико? Сегодня в газетах есть какие-нибудь громкие сообщения?

– Что? – говорит Матико.– Ты хочешь сказать, что ничего не слышал?

– О чем?

Матико читает заголовок на первой странице:

– «ПРИСТУП ОТКРОВЕННОСТИ ВЛИЯТЕЛЬНОГО ПОЛИТИКА: «Я НЕ БЕРУ ВЗЯТОК!» ЧЕСТНОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ МИНИСТРА ПОТРЯСЛО ЕГО КОЛЛЕГ!»

Выдавливаю улыбку и закрываю дверь. Итак, Кодзуэ Ямая тоже мертва. Меня охватывает жалость к этой женщине с израненной душой, которая навестила меня, когда я гостил в обители сказок. Но ввязываться в это дело глупо. Хранить этот диск у себя – самоубийство. Я кладу его в тот уголок своего жилища, куда заглядываю реже всего, в коробку с презервативами под кучей носков – пусть полежит там, пока я не придумаю, как поступить. Если ни сегодня, ни завтра мне в голову не придет стоящего решения, лучше всего будет бросить его в реку и надеяться, что другой адресат окажется мудрее и храбрее меня. От волнения я представляю, как мы все выстроились в ряд на мосту и выбрасываем свои диски, охваченные одинаковым приступом трусости. Я меняю воду для Кошки, включаю свой вентилятор, разворачиваю футон и пытаюсь уснуть. Несмотря на то что я не спал уже двадцать часов, госпожа Ямая не выходит у меня из головы. Похоже, мне предстоит роковая неделя, я уже ощущаю ее железную хватку. Глухие удары пульса. Негнущееся копье разит непробиваемый щит.

***