Сон № 9 - Дэвид Митчелл (2001)

Она вытаскивает леденец, снимает фантик и смотрит, как тот улетает прочь в морскую синь. Глядит на меня, кладет леденец в рот и нехотя возвращается в нормальное положение.

– Ты и вправду зануда.

– Если ты упадешь, Пшеничка меня убьет.

– Зануда.

Мое сердце бьется ровнее.

– Что с нами происходит, когда мы умираем? – В этом вся Андзю.

Пока она сохраняет вертикальное положение, мне на это наплевать.

– Откуда я знаю?

– Каждый говорит свое. Пшеничка говорит, что мы попадаем в безгрешный мир и гуляем там по садам своих мечтаний. Скучииища. Господин Эндо в школе говорит, что мы превращаемся в землю. Отец Какимото говорит, что все зависит от того, какими мы были в этой жизни,– я бы превратилась в ангела или единорога, ты – в личинку или . поганку.

– А ты сама как думаешь?

– Когда ты умираешь, тебя сжигают, верно?

– Верно.

– Значит, ты превращаешься в дым, так?

– Наверное.

– Значит, ты поднимаешься вверх.– Андзю выпускает ветку и резко вытягивает руки, указывая на солнце.– Выше, еще выше, и улетаешь. Я хочу летать.

Несомый потоком теплого воздуха, вверх расслабленно скользит канюк[23].

– На самолете?

– Кто же хочет летать на вонючем самолете?

– Я сосу бомбочку с шампанским.

– Откуда ты знаешь, что самолеты воняют?

– Андзю разгрызает свою бомбочку.

– Самолеты должны вонять. Столько людей дышат одним и тем же воздухом. Это как в раздевалке у мальчишек в сезон дождей, но в сто раз хуже. Нет, я имею в виду летать по-настоящему.

– С реактивным двигателем на спине?

– Без всяких реактивных двигателей.

– У Зэкса Омеги реактивный двигатель.

– Андзю испускает заготовленный вздох.

– Без всяких штучек Зэкса Омеги.

– Зэке Омега открыл в порту новое здание!

– И прилетел туда на реактивном рюкзаке?

– Нет,– признаю я.– Приехал на такси. Но ты слишком тяжелая, чтобы взлететь.

– Небесный замок Лапута[24] летает, а он сделан из камня.

– Раз мне нельзя говорить про Зэкса Омегу, то и ты молчи про небесный замок Лапута.

– Тогда кондоры. Кондоры весят больше меня. А они летают.

– У кондоров есть крылья. Что-то я не вижу у тебя крыльев.

– Привидения летают без крыльев.

– Привидения мертвы.

Андзю выковыривает из зубов осколки своей бомбочки. На нее нашло одно из тех настроений, когда я не могу даже представить, о чем она думает. Листва отбрасывает тень на мою сестру-близняшку. Одни кусочки Андзю чересчур яркие, другие – чересчур темные, будто ее здесь и нет.

***

Мастурбация обычно помогает мне уснуть. Это нормально? Что-то не слышал, чтобы кто-нибудь в девятнадцать лет мучился от бессонницы. Я не военный преступник, не поэт и не ученый, я даже не страдаю от неразделенной любви. Вот от похоти – да. Вот он я, в городе с пятью миллионами женщин, стремительно приближаюсь к расцвету своих сексуальных сил: обнаженные особы женского пола должны бы пачками приходить ко мне по почте в конвертах, а я одинок как прокаженный. Подумаем. Кому сегодня править караваном любви? Зиззи Хикару в мокром костюме, как на рекламе пива; мать Юки Тийо в глэм-роковом прикиде; официантка из кафе «Юпитер»; женщина-паук из «Зэкса Омеги и луны красной чумы». Вернемся, пожалуй, к старой доброй Зиззи. Я шарю кругом в поисках бумажных салфеток.