Большой риф - Нора Робертс (1998)

— Мама… Акула… — Тейт перекатилась на четвереньки, и ее вырвало. — Господи, Бак! О господи!

— А ты… — Голос Мариан сорвался. — Малышка, боже мой, как ты?

— Баку нужна помощь. Скорее…

— Где Рэй?

— Он невредим. Скорее. Свяжись по радио с островом.

Мариан скрылась в рубке. Тейт с трудом встала, расстегнула тяжелый пояс, отводя взгляд от своих окровавленных рук. Затем, закусив губу, чтобы не упасть в обморок, бросилась к борту.

— Он жив, — сказал Рэй, хватаясь за поручни трапа. — Помоги поднять его на палубу. — Его полные ужаса и боли глаза встретились с глазами дочери. — Держись, малышка.

Когда бесчувственное тело втащили на яхту, Тейт увидела, почему отец предупредил ее. Акула отхватила правую ногу Бака ниже колена.

Сглотнув подступившую к горлу желчь, Тейт сжала зубы, и тошнота отступила. За спиной послышался сдавленный вздох Мариан, но, когда Тейт оглянулась, мама уже взяла себя в руки.

— Нам нужны одеяла, Тейт. И полотенца. Принеси их скорее. И аптечку. Рэй, я связалась с островом. Нас ждут во Фригат-Бэй. Становись за штурвал.

Мариан сорвала с себя блузку, оставшись в белом кружевном бюстгальтере, и прижала хлопчатобумажное полотно к окровавленной культе Бака.

— Молодец, девочка, — прошептала она вернувшейся с охапкой полотенец Тейт. — Мэтью, обложи рану полотенцами и прижми посильнее. Мэтью! — Ее голос, абсолютно спокойный и повелительный, заставил Мэта вскинуть голову. — Пойми, мы должны остановить кровотечение, иначе он умрет.

— Он не умер, — тупо сказал Мэтью, и Мариан самой пришлось прижать его ладони к уже пропитавшимся кровью полотенцам.

— Да, он не умер. И мы не позволим ему умереть. — Мариан чуть не расплакалась, увидев ласт на левой ноге Бака, но ее быстрые и ловкие руки не дрожали, когда она стягивала жгутом жуткий обрубок его правой ноги. — Надо держать его в тепле. Через несколько минут он будет в больнице. Всего через несколько минут.

Накрыв Бака одеялом, Тейт опустилась на колени на залитую кровью палубу, взяла Бака за руку, протянула вторую руку Мэту.

Так она и поддерживала их обоих, пока яхта неслась к берегу.

ГЛАВА 7

Мэтью сидел на полу больничного коридора, пытаясь хоть ненадолго избавиться от страшных воспоминаний. Он снова и снова оказывался в кровавом водовороте, видел круглые глаза акулы и ряды смертоносных зубов, впившихся в Бака, фонтаны воздушных пузырьков — спутники безмолвных подводных криков, мелькающее лезвие своего ножа.

Кошмар, занявший всего несколько минут, растягивался в мучительные часы. Каждое движение с жуткой четкостью замедленной съемки проплывало перед мысленным взором.

Мэтью медленно сжал кулак, вспомнив, как пальцы Бака стискивали его руку. Только поэтому он знал, что Бак еще жив…

«Проклятие Анжелики», думал Мэт, сломленный горем и угрызениями совести. Может, Бак был прав. Дьявольское колье затаилось на дне в ожидании очередной жертвы.

Мэт разжал кулак, с силой потер лицо. Море и колдовское колье уже отняли двух людей, которых он любил, но больше никого не отнимут.

«Наверное, я сошел с ума, — подумал он. — Человек убил отца, акула покалечила Бака, а я придумываю жалкие оправдания собственного бессилия. Я не смог уберечь их и обвиняю в этом побрякушку, которую никогда не видел».

Если бы он был более быстрым и более ловким, Бак не потерял бы ногу. Если бы он был умнее и хитрее, отец был бы еще жив.

Как он сам. Целый и невредимый. И груз своей вины ему придется нести до конца жизни.

Мэтью подтянул колени, прижался к ним лбом, пытаясь прояснить путающиеся мысли.

Бомонты ждут чуть дальше по коридору в приемном покое, но он сбежал от них, боясь совсем расклеиться. Если у Бака и есть шанс выжить, то только благодаря выдержке и умению Мариан. Именно Мариан взяла ситуацию под контроль, не забыла захватить с яхты все необходимое.