Департамент нераскрытых дел (сборник) - Рой Викерс (1950)

– Ничего такого, просто согласился выступить поручителем по векселю, чтобы выручить друга, попавшего в беду. А друг меня подвел. Вексель оказался поддельным. Я даже теперь не понимаю, как это вышло. Нужно было расплатиться в ближайшие три дня, иначе нас загребут, но дружок дал деру.

– Сколько ты должен?

Гледди решил не мелочиться, а сразу сорвать куш пожирнее, понимая, что история с векселем и другом, попавшим в беду, дважды не сработает.

– Восемьсот фунтов! – Маргарет потрясенно ахнула, и Гледди торопливо выпалил: – Но что толку об этом говорить! Ты и без того слишком много для меня сделала. И работа отнимает у тебя все силы. Ты как раз отдохнешь от меня – на этот раз упекут лет на пять…

Восемьсот фунтов пробили солидную брешь в состоянии Маргарет: теперь на ее счету осталось меньше тысячи. Из-за расточительности Джеймса ее жалованья не хватало на домашние нужды. Желание Маргарет защитить мужа начало слабеть, и впервые она задумалась о себе.

Она чувствовала, что конец уже близок, но еще не представляла себе, что ее ждет, потому что думала лишь о том, как бы удержаться на новой работе, несмотря на неприятные ее стороны.

Фонд оказывал услуги владельцам всевозможной живности, какую только держат дома для развлечения. Здесь исполнялись пожелания самого разного толка – от оплаты разрешения на содержание собаки для какого-нибудь нищего до фотографирования ручной кобры. Сотрудники фонда делали граммофонные записи львиного рыка или птичьего чириканья. Директор, будучи опытным администратором, не отличался умом и обладал грубым вкусом и слащавыми манерами.

На работу он принял Маргарет не раздумывая и, потрепав по руке, подхватил под локоть и повел знакомить с персоналом. Через месяц от руки директор перешел к колену, а однажды утром, когда Маргарет вошла в большой сейф, чтобы убрать на полку запись, директор захлопнул дверь и несколько секунд продержал ее взаперти, а когда выпустил, заявил:

– Ну вот! Я спас вам жизнь, дорогая, за что, полагаю, заслужил поцелуй!

Маргарет позволила себя поцеловать, стараясь выглядеть равнодушной, хотя чувствовала себя крайне неловко.

– Думаю, вы понимаете, миссис Гледди, что своей маленькой шуткой я лишь хотел вас предостеречь. Надеюсь, теперь вы запомните, как опасно входить в это помещение, не нажав на педаль автоматического блокиратора. Дверь может случайно захлопнуться от любой мелочи – к примеру, зацепитесь за нее вашей великолепной юбкой, – и через час вы задохнетесь от недостатка воздуха. Помните об этом. Хоть вы и отпираете сейф ключом, дверь снабжена пружиной и закрывается сама.

Маргарет забыла об этом происшествии и ни разу не воспользовалась педалью блокиратора, но предупреждение директора отложилось у нее в подсознании.

К январю 1934 года от ее денег осталось четыреста фунтов, но Джеймсу она сказала, что на счету лишь сто. В последнее время ей постоянно приходилось лгать и изворачиваться. Поглаживания и дурашливые поцелуи директора, которые Маргарет приходилось безропотно терпеть, изменили ее. Она все меньше цеплялась за свои убеждения и временами отчетливо понимала, что «исправление» Джеймса давно превратилось в фарс.

Как-то вечером, в феврале, Гледди разразился длинной речью о превратностях судьбы, но внезапно прервал собственные разглагольствования и заявил:

– Мы не можем так дальше жить. Нам нужны деньги! А значит, придется продать акции, о которых я тебе говорил. – После небольшой паузы он добавил: – Может, твой приятель Рамберн захочет их купить?

– Я не стану просить его об одолжении, – возразила Маргарет.