Департамент нераскрытых дел (сборник) - Рой Викерс (1950)

– Я ушел из школы незадолго до девяти. Значит, Рита не появлялась возле Пьяного брода! – Герберт рассмеялся, но как-то нервно. – И все же… это было ужасно! Не дай бог увидеть такое!

– Войди в дом и расскажи все по порядку. Специально для подобных случаев держу бутылку бренди. Думаю, ты просто пересидел над конспектами… О, смотри: еще и руку поцарапал, даже кровь идет! Пойдем, попробую перевязать, хотя с трудом выношу вид крови.

– Ничего страшного. Наверное, поцарапался, когда падал.

Вслед за Рут Герберт вошел в дом, повесил макинтош в прихожей и устроился в гостиной. Как известно, у приятельницы он провел около часа и незадолго до одиннадцати, слегка захмелев от бренди, попрощался, намереваясь вернуться к себе. Рут делала все возможное, чтобы помешать началу расследования. Ни одна полицейская система, даже самая научная, не в состоянии объяснить, зачем убийце понадобилось тянуть время.

В качестве постоянного места укрытия омут явно не годился. Ей удалось быстро и незаметно покинуть место преступления, так что не имело значения, когда именно полиция обнаружит тело. К тому же никто не обратил внимания на важное заявление мистера Каддена: Герберт признался, что принял мисс Уотлингтон за Риту, потому что увидел не только платье, но и почувствовал неповторимый аромат духов невесты. И все же благодаря работе инспектора Рейсона из департамента нераскрытых дел Рут Уотлингтон была осуждена на том основании, что надела платье убитой соперницы и надушилась ее духами.

Глава 2

После изрядной порции неразбавленного бренди Герберт изложил Рут подробности предполагаемых галлюцинаций.

– Но омут глубокий, не меньше сорока футов! – возразила Рут. – Если бы в воде находилось тело, то погрузилось бы на дно и увидеть его без яркого света было бы невозможно.

– Знаю. Но в подобных случаях нелегко рассуждать спокойно.

Герберт повторил историю еще раз. Страх постепенно ушел, и разговор переключился на саму Риту – тему, увлекательную для обоих. Беседа была ложно истолкована комментаторами, решившими, что Рут вела себя как истеричка и возбуждала собственный ужас рассуждениями о жертве, которую сама же и убила. А тот факт, что мисс Уотлингтон показала гостю альбом с фотографиями младенцев, был квалифицирован как проявление крайнего лицемерия и патологической жестокости, что подтверждало заявление об умопомешательстве.

Правда тем временем заключается в том, что если бы Рут действительно отличалась лицемерием, то никогда не совершила бы страшного преступления. Больше того, «учительница, обыгравшая Скотленд-Ярд», попалась бы мгновенно, если бы полицейские могли представить, что способность к убийству вовсе не означает неискренность, жестокость и алчность.

Во время роковых событий Рут было тридцать семь лет, но если бы она умела одеваться, то выглядела бы не старше тридцати – хорошенькая, живая, спортивная, без намека на полноту. К сожалению, из-за чрезмерной скромности она не подозревала, что несколько умелых штрихов перевели бы ее из разряда обычных привлекательных женщин в разряд красавиц. В шестнадцать лет на школьной вечеринке Рут поцеловал одноклассник, а потом она случайно услышала, как тот со смехом рассказывает о своем «подвиге» товарищу.

Опыт оставил в душе глубокую рану, и девушка решилась довериться молодой мачехе, которую, вопреки традиции, искренне любила. По неопытности ей не пришло в голову, что Коринн Уотлингтон могла испытывать женскую ревность по отношению к падчерице, которая была лишь семью годами младше ее самой, когда заявила: «Все мужчины – подлые создания. Сначала завлекают лестью, а потом насмехаются. Так что лучше держаться начеку, чтобы не дать себя унизить».

Унижений Рут боялась больше всего на свете, а потому «держалась начеку» настолько эффективно, что ровесники окрестили ее чопорной недотрогой и оставили в покое.