World Of Warcraft: Перед бурей - Кристи Голден (2018)

Но Андуин отчего-то был уверен: Калия – понимает.

Андуин почувствовал, как на него снисходит Свет – теплый, умиротворяющий. Свет пронизывал тело, успокаивал душу и возбужденный разум. Знакомое ощущение, но сей раз что-то было иначе. Обычно сила Света казалась текущей сквозь все его существо рекой. Сейчас он словно бы превратился в сосуд, в который льется целый океан. На миг его охватил страх. Сможет ли он вместить, удержать и направить такую мощь?

Он опасался, что не выдержит, что будет смят, сокрушен, но струящийся сквозь него поток Света придавал новых и новых сил – и требовал отдать предстоящему делу всего себя без остатка.

«Да, – ответил он в душе. – Я готов».

Свет озарил его теплым ореолом, пробежал по недвижному, но совершенно не тронутому тлением телу королевы Лордерона, заклубился вихрем вокруг Отрекшегося архиепископа. Волна света накрыла Андуина с головой и схлынула, оставив его позади, но не опустошив.

Холодные пальцы в руке дрогнули, сжались.

Калия открыла глаза, и Андуин ахнул от изумления. Ее глаза мерцали, но не зловещим желтым светом, свойственным Отрекшимся, а мягким, нежным белым огоньком. Безжизненное лицо озарилось улыбкой. Тело Калии медленно наклонилось, повернулось, принимая вертикальное положение, и ее ноги утвердились на каменном полу.

Калия Менетил была мертва, но жила. Нет, она не превратилась в неразумную нежить, но и не стала Отрекшейся. Ее вернули к жизни человек и Отрекшийся, прибегшие к силе Света, смешавшегося с сиянием наару.

– Калия, – с дрожью в голосе проговорил Фаол. – С возвращением, дорогая моя. Я не смел и надеяться, что ты вернешься.

– Помнится, кто-то говорил: надежда – то, что остается, когда подводит все остальное, – ответила Калия. Голос ее звучал гулко, глуховато, словно из могилы, но с той же добротой и сердечностью, что и голос Фаола. Взглянув на Андуина, она ласково улыбнулась. – Где есть надежда, там есть место и исцелению, и всему возможному, а порой – даже невозможному.

Андуин обвел взглядом зал, глядя, как остальные восприняли Калию и ее… что? Воскрешение? Нет, ведь она так и осталась мертвой. Темный дар? Тоже неверно: ведь ее вернул к жизни Свет, и в этой неупокоенной женщине нет ни капли тьмы.

Вскоре Калия вновь повернулась к Андуину и виновато улыбнулась.

– Спасибо тебе, – сказала она, – за то, что помог архиепископу вернуть меня.

– Свет не нуждался в моей помощи, – ответил Андуин.

– Что ж, тогда за то, что не оставил меня там, на поле.

– Этого я сделать просто не мог. – Андуин сдвинул брови и понизил голос. – Ты замышляла это с самого начала? Решила воспользоваться моими трудами над организацией Встречи и попытаться вернуть себе трон?

На ее бледном лице мелькнула печаль.

– Нет. Вовсе нет. Идем, присядем.

Они отыскали небольшой стол, а остальные разошлись, оставив их наедине.

– С тех самых пор, как я встретилась с архиепископом Фаолом, я верила, что однажды, если только появится шанс, смогу показать: да, я не Отрекшаяся, но способна относиться к ним, как к собственному народу, и править ими мудро и справедливо.

– И потому, узнав о Встрече, захотела участвовать.

– Да, – кивнула Калия. – Мне хотелось увидеть побольше обычных Отрекшихся, не из жрецов. Посмотреть, как они воспримут свидание с родными. Но никаких других намерений я не имела. Клянусь.

– Я тебе верю, – сказал Андуин.

Калия заметно расслабилась.

– Я не заслуживаю этого, но все-таки спасибо.

Скрестив руки на столе, Андуин пристально взглянул ей в глаза.

– Так что же заставило тебя передумать?