Дорогами тьмы - Филиппа Грегори (2012)

– Ваша мать наглухо закрылась в доме, чтобы спастись от танцевальной чумы, но это ей нисколько не помогло, – вмешалась Ишрак. – Она оказалась ничем не лучше плясунов. Недужных надо лечить, за душевнобольными – присматривать, а о детях – не важно, чьих они родителей, – заботиться. Это прописные истины для любого, кто считает себя человеком.

– На кухню я их не пущу.

Изольда величественно вскинула брови.

– Само собой, нет. Они же не слуги, выпрашивающие у стола подачки. Они – мои гости. Им нечего делать на кухне. И если я, леди из Лукретили, поручусь за них, уверена, им не откажут в радушии.

– Хорошо, – скрепя сердце согласилась молодая хозяйка. – Но если б вы пожили бок о бок с этими евреями – богатыми, процветающими, распявшими Господа нашего Иисуса Христа, – вы бы так не говорили.

– Они же просто дети! – возмутилась Ишрак. – Дети ни в чем не повинных людей! Как можно попрекать людей за содеянное их предками тысячу лет назад!

– Быть такого не может! – встрепенулся конюший. – Что значит – тысячу лет назад? А послушай нашего священника, так это чуть ли не вчера произошло.

Ишрак задумчиво оглядела его с головы до ног.

– С тех пор прошло более тысячи лет, и более тысячи лет евреи подвергаются гонениям. И произошло это за тысячи миль отсюда. Ты не знаешь об этом?

– В Святой земле! – взорвался конюший. – Да все я прекрасно знаю. Не я ли отправился в крестовый поход, как только лорд Варгартен призвал нас? Не я ли устремился в Иерусалим вместе со своими друзьями?

– А добрались вы всего лишь до Амштеттена, – насмешливо поддела его хозяйская дочь. – Напали на синагогу, перерезали всех евреев и украли их богатства.

– Крестовый поход – это война с неверными, – горделиво выпятил подбородок конюх. – И не важно, где она происходит, здесь или в Святой земле. Она везде угодна Богу. И все грехи мои в этой войне прощены. Амштеттен или Иерусалим – для Отца Небесного все едино. Благословенная работа – убивать евреев или арабов, всех, кто не исповедует истинную веру.

– Нет, Ему не все едино, – яростно опровергла его слова Изольда, дочь рыцаря-крестоносца. – Огромная разница, где все происходит.

– И с чего ты решил, что именно твоя вера – истинная? – сверкнула глазами Ишрак. – Библия и у евреев, и у христиан одна, а Иисус Христос упоминается и в Коране.

Конюший и молодая женщина застыли, не зная, что сказать.

– Так говорит священник, – подала наконец голос молодая хозяйка. – Йозеф просто повторяет за ним.

* * *

А в еврейской деревушке лорд Варгартен завершил трапезу, выхлебал кувшин вина и поманил к себе раввина.

– Отведу-ка я своих парней домой, пока они совсем не распоясались, – милостиво предложил он. – Так что вылезайте из своих подполов и не тряситесь, как овечий хвост. Однако, как ты понимаешь, надо бы их чем-нибудь улестить.

Раввин понурился.

– Что с нас, несчастных земледельцев, взять?

– Не прибедняйся. Вы же торгуете. Где-то у вас наверняка припрятано целое состояние.

– Торгуем потихоньку, но долговых расписок сейчас больше, чем золота, которое мы можем ссудить. Нам вернут деньги, но после сбора урожая. Поэтому-то мы и сами платим вам налоги, когда кончается жатва. Да вы и сами это знаете.

– Конечно, знаю! – раздраженно вскричал лорд. – Но кое в чем ты можешь меня просветить. Что у тебя в кладовой, а?

Раввин опешил.

– Мука, немного сахара, специи, сушеные фрукты…

– Да не в этой! – громыхнул нетерпеливо лорд Варгартен, и воины его, сидящие за столом за воротами, мгновенно насторожились, словно свора охотничьих псов, услышавших рог. – Что у тебя в сокровищнице, в золотой кладовой?

Раввин всплеснул руками. Лука заметил, что они слегка подрагивают.