Белый вождь - Майн Рид (1855)

При взгляде на этот парк в голову невольно приходит мысль: нет ли здесь дворца или какого-нибудь замка, который завершил бы картину; но мы тщетно пытались бы отыскать здание: нигде не видно даже дымка из трубы. В этом диком раю не встретишь ни одной живой души. На великолепных лугах блуждают стада серн, величественная лань покоится в тени густой листвы, – но ни малейшего следа человека… Может быть, даже нога человека никогда…

Остановитесь! Вот мексиканец не согласится с нами – он говорит совсем другое. Послушаем.

– Эта долина называется Сан-Ильдефонсо. Несмотря на то что сейчас она пустынна, было время, когда здесь жили цивилизованные люди. Беспорядочные возвышения, то здесь, то там встречающиеся посредине долины и покрытые травой и кустарниками, – это развалины большого, богатого и цветущего города.

В этом городе стояла крепость, на башнях которой развевался испанский флаг. В обширном здании помещалась иезуитская миссия, а в окрестности жили крупные землевладельцы и богатые рудокопы. Деятельное население оживляло эту молчаливую ныне пустыню, в которой, как везде на земле, царили любовь и ненависть, честолюбие и месть, скупость и зависть – одним словом, кипели все человеческие страсти. Но сердца, которыми они владели и в которых бушевали, давно уже перестали биться и остыли; действия их и дела, ими совершенные, не нашли места и не запечатлены на бумаге, в летописях народа, и если сохранилась о них память, то лишь благодаря легендам и рассказам, более похожим на вымысел, чем на исторические факты.

Между тем, этим легендам нет еще и столетия. Еще сто лет назад с вершины Сьерры-Бланки видны были не только колония Сан-Ильдефонсо, но города, деревни и поселки – там, где ныне не заметно ни малейшего следа цивилизации. Названия этих городов позабыты, и история их погребена под развалинами.

Индейцы свершали жестокий акт мщения над убийцами Монтесумы[2]. Апачи, навахои, липаны, утахи, команчи и другие независимые племена сделали все, чтобы уничтожить многочисленные поселения. Целые провинции, обращенные в дикое состояние, стали местом охоты для торжествующих победителей. Если бы не энергия, свойственная саксам, и не их постоянно возрастающее могущество, индейцы продолжали бы свою мстительную войну, и, может быть, в стране Анауак[3] не осталось бы и следа от потомков Фернанда Кортеса.

Послушайте же легенду Сан-Ильдефонсо!

Глава II

Праздник в сан-ильдефонсо

Нет, возможно, больше ни одной страны, в которой было бы больше религиозных праздников, нежели в Мексике. Исходя из предположения, что церковные праздники могут способствовать обращению туземцев в христианскую веру, официальное количество святых в этой стране притворного благочестия было значительно увеличено. Не проходило недели, в течение которой не совершалось бы какое-нибудь торжественное празднество со всеми его атрибутами: с пышными процессиями духовенства, одетого в богатые одежды, будто для представления «Писарро»[4], под сенью великолепных хоругвей, перед которыми преклоняют колени простые жители с обнаженными головами, с духовыми ружьями и великолепными фейерверками, завершающими день. Как видите, религиозное мексиканское торжество очень напоминает шествия Гая Фокса[5] в Лондоне в память «порохового заговора» и производит на общественную нравственность почти такое же благотворное влияние.

Без сомнения, иезуиты устраивают подобные торжества не просто для развлечения. Они руководствуются личным интересом: отнюдь не безвозмездно они читают разные небольшие молитвы, раздают свои благословения, индульгенции[6] и святую воду: пользуясь случаем, когда бедные верующие захотят покаяться, они основательно обирают их, обещая облегчить им дорогу прямо в рай.