Убийство на пивоварне. Чудовище должно умереть (сборник) - Николас Блейк (1937, 1938)

Феликс поднял румпель и развернул грот, яхта крутнулась вокруг своей оси, и украшенный фигурой минотавра нос баржи прошел всего футах в десяти от них. Джордж, пошатываясь, встал на ноги и разразился проклятиями, адресовав их флегматичному капитану в рубке. Сидевший рядом с капитаном юнга бросил на отчаянно жестикулирующего Джорджа равнодушный взгляд. Волна окатила яхту, и Джордж, потеряв равновесие, всей тушей растянулся на палубе.

– Осторожнее, так можно выпасть из лодки, – спокойно заметил Феликс.

– Чертовы негодяи! Куда они смотрят? Да я их…

– Держите себя в руках. Нам ничего не угрожало, – сказал Феликс добродушно. – Когда мы с Филом угодили в такой же переплет, он даже не пикнул.

Вторая баржа с надписью «Огнеопасно» на борту медленно тащилась мимо. Феликс снова поставил яхту левым бортом под ветер и холодно заметил:

– Никогда не видел, чтобы взрослый мужчина вел себя так постыдно.

Вероятно, Джордж успел забыть, когда в последний раз его так оскорбляли. Он выпрямил спину, удивленно посмотрел на компаньона, словно не веря своим ушам, и уже готов был разразиться бранью, но передумал, лишь пожал плечами и ухмыльнулся.

Внезапно роли переменились: теперь Феликс почувствовал себя неловко и принялся исподтишка поглядывать на Джорджа, а тот начал посвистывать и отпускать шутливые замечания.

– Мне начинает нравиться, – промолвил Джордж.

– Отлично. Поменяемся местами? – глухо спросил Феликс. Слишком многое зависело от ответа.

Джордж безмятежно пожал плечами:

– Как угодно.

На лице Феликса промелькнуло странное выражение: не то испуг, не то горькая ирония. Его голос был не громче шепота, когда он твердо сказал:

– Хорошо, только пройдем немного дальше, развернемся и поменяемся местами.

«Я снова откладываю, – думал Феликс, – я не уверен, жду чего-то… Если действовать, то действовать сейчас, быстро и четко, но все идет не так, слишком много суеты. Не знаю, на что ловит тот рыбак, моя удочка наживлена на Джорджа Рэттери».

Феликс еле сдерживался, тело ломило от напряжения. Джордж, напротив, обрел былую самоуверенность и брутальное остроумие. По крайней мере так показалось бы наблюдательному персонажу Томаса Харди, окажись он третьим в этом странном путешествии.

Ориентир, который Феликс наметил – рощица вязов на правом берегу, – уже остался за кормой. Сжав зубы и машинально следя за приближающимся слева шквалом, он развернул яхту. Вода злобно бурлила за бортом. Пряча глаза и задыхаясь, Феликс выдохнул:

– Вот мы и на месте. Возьмите румпель, а я пройду вперед, подниму киль.

Как только он произнес эти слова, ветер стих, и весь мир погрузился в молчание. Природа затаила дыхание, и в тишине его голос прозвучал словно глас в пустыне. Затем он понял, что замерли не ветер и вода – молчание, словно холодный туман, исходило от Джорджа. «Киль, – вспомнил Феликс, – я хотел поднять киль», – но продолжал сидеть на корме, словно пригвожденный взглядом компаньона. Наконец он заставил себя поднять глаза. Феликсу показалось, что тело Джорджа увеличилось, раздулось, словно в кошмарном сне. На самом деле тот просто переместился ближе и теперь сидел рядом. В его глазах светилось торжество. Облизав пухлые губы, Джордж промолвил:

– Хорошо, коротышка, проходи, а я возьму румпель. – Его голос упал до шепота: – Только имей в виду, я не собираюсь делать вид, будто мне неизвестны твои планы.

– Планы? – вяло переспросил Феликс. – Какие планы?

Голос Джорджа сорвался на рык:

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, мерзкий убийца! – Он добавил тише: – Сегодня утром, когда ты готовил яхту, я отослал твой дневник адвокату. В случае моей смерти ему велено вскрыть конверт. Поэтому, если не хочешь неприятностей, позаботься о том, чтобы я не утонул. Ты понял?

Феликс Лейн опустил глаза, попытался что-то сказать, но слова не шли с губ. Он с такой силой сжал румпель, что костяшки пальцев побелели.