Путь Моргана - Колин Маккалоу (2000)

– Пообещай защищать меня. Меня кормят, как мужчин, потому что я штопаю одежду, и дают несколько пенни. Но я не желаю оказывать услуги, которые не одобрил бы наш священник. Мужчины вечно липнут ко мне, особенно этот Айзек Роджерс. – Она указала на дюжего парня со злодейским лицом. – Он еще тот гусь!

– За что его посадили в тюрьму?

– За разбой на большой дороге. Украл ящики с бренди и чаем.

– А за что сидишь ты?

Хихикнув, Лиззи указала на свою шляпу.

– А я стащила эту чудесную шелковую шляпку. Я ничего не могла с собой поделать, милый Ричард, – обожаю шляпки!

– Ты хочешь сказать, тебя приговорили к казни за украденную шляпу?

Черные глаза блеснули, Лиззи покачала головой:

– Я попалась не в первый раз. Говорю же тебе: я обожаю шляпки.

– Но разве за это можно казнить человека, Лиззи?

– Ни о чем таком я не думала, когда крала их.

Ричард протянул Лиззи руку.

– Ладно, по рукам. Отныне ты находишься под моей защитой, а взамен ты обязана стеречь мой сундук. И не пытайся взломать замки, Лиззи Лок! Уверяю, внутри нет шляпок. – Он поднялся на ноги, расталкивая соседей. – Если я сумею пробиться сквозь толпу, то осмотрю свои новые владения. Присмотри за сундуком.

Осмотр занял всего четверть часа. К большой комнате примыкало несколько тесных камер, похожих на ниши, – неосвещенных, душных и пустых, в двух из них стояли ведра. Выщербленные ступени вели к решетчатой двери. Камера для должников, отгороженная от второй камеры решеткой, имела площадь десять на двадцать футов, в ней не было ни окна, ни отдушины, и в ней царила бы кромешная тьма, если бы заключенные не сломали часть стены, открывая доступ воздуху и свету. Должникам жилось просторнее, но выглядели они более истощенными, чем остальные заключенные: должников не водили на работу и кормили кое-как. Подобно узникам бристольского Ньюгейта, они казались чахлыми, оборванными и вялыми.

Вернувшись в свою камеру, Ричард обнаружил, что Лиззи Лок пытается отогнать от его сундука грабителя Айзека Роджерса.

– Оставь в покое ее и мои вещи, – коротко приказал Ричард.

– Еще чего! – осклабился Роджерс.

– Отвяжись, понял? С таким, как ты, я справлюсь без труда, – не дрогнув, заявил Ричард. – Убирайся, пока цел! Я мирный человек по имени Ричард Морган, а эта женщина находится под моей защитой. – Он обнял Лиззи за талию, и она с готовностью прильнула к нему. – Здесь есть и другие женщины. Выбери какую-нибудь из них.

Окинув его пристальным взглядом, Роджерс решил, что благоразумнее будет отступить. Если бы Морган хоть немного испугался, дело приняло бы совсем другой оборот, но Ричард явно не испытывал страха. Он казался на редкость спокойным и сдержанным. Такие люди умеют постоять за себя, они способны пустить в ход зубы, ногти и каблуки, они проворны, как ужи. Пожав плечами, Роджерс попятился, а Ричард присел на сундук и усадил Лиззи к себе на колени.

– Когда нас будут кормить? – спросил он. Его новая знакомая оказалась смышленой женщиной: можно было не опасаться, что она неверно истолкует его любезность. Лиззи Лок вполне устраивал покровитель, не питающий к ней влечения.

– Скоро обед, – ответила она. – Сегодня воскресенье, поэтому нам дадут свежий хлеб, мясо, ломоть сыра, репу и капусту. Ни масла, ни варенья здесь нет, но остальной еды вдоволь. Здесь есть своя кухня, вон там, – и она указала в глубину камеры, – каждый получает деревянное блюдо и жестяную кружку. А на ужин будут снова хлеб, легкое пиво и капустный суп.

– А есть ли здесь погребок?

– Ричард, дорогой, неужели ты любитель выпить?

– Нет. Я не пью ничего, кроме легкого пива и воды. А про погребок спросил просто так.

– Надзиратель Симмонс по прозвищу Счастливчик принесет тебе выпивку, если заплатить ему пенни. Но если выпьет Айзек – берегись. Он страшен во хмелю.

– Пьяные неуклюжи. Я наблюдал за ними почти всю жизнь.