— Но ведь в лесу полно сообщников Амбруазины? Они вряд ли дадут мне пройти…

Кантор имел в виду рассказ Пиксарета. Обнаружив в соседней бухточке два небольших корабля, он спрятался за деревьями и начал разглядывать матросов. Среди них оказались виновники гибели корабля во Французском заливе. Сейчас вся эта братия бродила по соседним лесам, спаивая огненной водой индианок. Можно было предположить, что герцогиня-дьяволица рассчитывала использовать этих людей как свой вооруженный резерв.

— Может ли Кантор пройти через лес, не подвергая себя опасности?

Этот вопрос был задан Пиксарету, который у очага курил трубку.

Пиксарет отрицательно покачал головой.

— Так значит, мы окружены? — спросил Кантор. Анжелика снова обратилась к Пиксарету:

— А ты уверен, что матросы из леса действительно связаны с этим сатаной в женском облике?..

— Так подсказывает мне мой дух, — медленно ответил Пиксарет, — но одной внутренней уверенности недостаточно, особенно когда имеешь дело с белыми. Я сказал Униаке:

«Наберись терпения, если ты сейчас начнешь снимать скальпы с этих людей, ты сойдешь либо за безумца, либо за провокатора, желающего развязать войну…» Нужно, чтобы они сами разоблачили себя, показали свое истинное нутро, всю черноту своей души. Пока они только спаивают индианок, склоняя их к разврату. Но в основном они варят смолу и чинят свои суда, как все матросы, приходящие сюда на лето. Пока нет оснований убивать их, надо выждать. Может быть, вскоре кто-то из них попытается встретиться с этой женщиной, или же она сама отправится на встречу с ними. Все это будет нам известно — ведь у леса есть глаза.

— Ждать, ждать… — недовольно сказал Кантор. — А завтра они сами перебьют нас всех до последнего. Он порывисто поднялся.

— Я должен убить ее немедленно! — с яростью сказал од — Оставлять живыми таких людей — тяжкий грех. Мы обязаны опередить их, иначе они убьют вас. Я должен убить ее!

— Я готов идти с тобой, мой мальчик! — воскликнул Барсампюи, также встав из-за стола. Но тут вмешалась Анжелика.

— Пожалуйста, успокойтесь. Убив ее по непонятным для окружающих причинам, вы почти наверняка обречете на смерть всех нас. Надо выждать, пока не выявится вся правда, и тогда наступит возмездие.

— Твоя мать права, малыш, — поддержал Анжелику Виль д'Авре. Если мы начнем подгонять события, то твой отец, граф де Пейрак, скорее всего найдет здесь лишь одни трупы. Пьяные индейцы в лесах, готовые на все мерзавцы, послушно выполняющие волю своей госпожи, запуганные женщины, доведенные до отчаяния люди — все это готово вспыхнуть моментально… На этих проклятых берегах кровавые войны в конце лета — весьма обычное дело. И одному дьяволу известны их подлинные причины.

— Но я не могу оставить вас, матушка, она же убьет вас.

— Нет, не меня, — ответила Анжелика. Она вспомнила, что точно так же говорили Кроткая Мария и Петронилья, и поправилась.

— Пока не меня. Со мной она расправится только тогда, когда почувствует свой конец, неизбежность своей гибели… В нашем распоряжении есть еще несколько дней.

Виль д'Авре твердо придерживался того же мнения:

— Малыш, ты должен собираться в поход. Здесь ты наиболее уязвим. О молодость, какое благословенное время! И этот юный гнев против низостей мира сего — как это трогательно… Надо, надо попытаться найти хоть какое-то судно…

У Анжелики возникла идея раздобыть шлюпку для Кантора у бретонских рыбаков и, чтобы задобрить их капитана, Марьена Альдуша, она предложила свои услуги в лечении его больного сына, который находился на борту стоявшего на рейде корабля. Однако капитан встретил это предложение настороженно и даже враждебно, и Анжелика ничего не добилась.

Проходя мимо толпы в сопровождении своего телохранителя Пиксарета, Анжелика отчетливо слышала ропот и даже Насмешки в свой адрес. Некоторые сплевывали на землю, другие, завидев ее, начинали креститься.