Черный Город - Фернандо Гамбоа (2011)

— Они — враги племени менкрагноти? — предположил я, подумав, что, наверное, именно поэтому те так ругают этих морсего.

Иак покачал головой.

— Морсего быть враги для все люди и животные, которые на небо и на земля, — заявил он. — Враги для лесные духи, для боги и для солнечный свет. Они быть прóклятые, потому что кушать нечистый мясо. Они быть смерть, а ад быть их территория.

— Они прóклятые, потому что едят нечистое мясо?

— В ваш племя человеческий мясо не быть нечистый? — удивленно спросил Иак.

— Вы хотите сказать, что они… людоеды? — настороженно поинтересовалась Кассандра.

Профессор, будучи не в силах скрыть своего усиливающегося беспокойства, крепко сжал себе одну ладонь другой. На его лице проступил пот.

— Так вы утверждаете, что моя дочь отправилась в этот… ад? — спросил профессор хриплым от волнения голосом.

— Мы не мочь ей помешать, — печально произнес Иак.

— Но… почему моя дочь захотела туда отправиться?

— Вспомните о том, что она — антрополог. — Кассандра озвучила то, о чем подумал и я.

— Да, но она приехала сюда для того, чтобы изучать племя менкрагноти, — возразил профессор. — При проведении экспедиции объект исследования так резко не меняют, потому что к экспедициям готовятся по нескольку месяцев, а то и лет.

Я обменялся быстрым взглядом сначала с Касси, а затем с профессором. Мы трое все больше запутывались, пытаясь узнать, какая судьба постигла Валерию. Затем я, немножко поразмыслив, с решительным видом обратился к Менгке.

— Вы знаете, почему белая женщина отправилась в землю морсего, — безапелляционно заявил я, интуитивно догадываясь, что нам рассказали отнюдь не все.

Когда Иак перевел мои слова шаману, тот потом в течение довольно долгого времени смотрел в пол. Мне уже даже стало казаться, что он уснул.

Наконец старик, подняв взгляд и посмотрев куда-то в пустоту, обратился к Иаку, усевшемуся слева от него.

— Branca женщина и его спутники решить идти в ад из-за самый древний легенда у менкрагноти, который они рассказывать в течение много поколения от родители к дети, но никогда раньше не рассказывать branco человек, — объяснил шаман через переводчика.

— А что это за легенда? — нетерпеливо осведомилась Кассандра.

— Это лучше не знать, — перевел Иак. — Если мы тогда не рассказать тот женщина, она никогда туда не пойти… А теперь его беда — это наш беда. Мы не мочь повторять тот же самый ошибка.

— А вам не кажется, что пытаться это утаивать уже поздновато? — возразил я. — Вы ведь в определенной степени виноваты в исчезновении дочери профессора. — Произнеся эти слова, я с трагическим выражением лица показал на своего старого друга. — Поэтому вы теперь должны нам помочь, а именно рассказать нам все, что вам известно.

Выслушав перевод, шаман недоверчиво посмотрел на нас, видимо раздумывая над тем, как ему поступить. Затем он покачал головой, тяжело вздохнул и, с отрешенным видом щелкнув языком, усталым голосом произнес:

— Ка ламэ на, инуэ ани миеанэ.

— Этот легенда мы называть «Легенда о древние люди», — перевел Иак.

22

Звуки, издаваемые ночными животными и птицами по другую сторону тонкой стены из пальмовых листьев, вкупе с царившим вокруг нас полумраком усиливали ощущение таинственности, которое вызывали у нас слова Менгке, начавшего свой рассказ с какой-то песни. Это, по-видимому, была традиционная манера, в которой данная легенда передавалась из поколения в поколение, — вплоть до этой ночи, когда данную легенду довелось услышать нам.