Последнее королевство. Бледный всадник (сборник) - Бернард Корнуэлл (2005, 2006)

Люди рассыпались в разные стороны. Вырвавшиеся из бойни всадники промчались мимо нас, из-под копыт у них летели влажная земля и трава. Я увидел, как Одда Младший свернул в сторону вместе с тремя другими всадниками, в числе которых был шериф Харальд. Не увидев среди них Стеапу, я на мгновение испугался, что тот меня ищет. Но вскоре забыл про него, когда группа датчан повернула на север, преследуя Одду.

– Где наши лошади? – крикнул я Леофрику, который в ответ лишь растерянно посмотрел на меня.

Тогда я вспомнил, что наши кони, вероятно, все еще оставались во дворе за таверной «Коростель», а значит, мы их потеряли.

Среди зарослей ольхи у реки была упавшая ива, и мы ненадолго остановились возле нее, чтобы перевести дух под прикрытием мощного ствола.

Я натянул кольчугу, пристегнул оба меча и взял у Леофрика шлем и щит.

– Где Хэстен? – спросил я.

– Сбежал, – коротко ответил тот.

Так же как и остальные мои люди, которые присоединились к толпе и в панике бежали на юг.

Леофрик указал на север и коротко сказал:

– Вот напасть.

Десять датчан скакали там по берегу реки, перерезая нам путь, но они все еще были далеко, а поскольку те враги, что пустились в погоню за Оддой, исчезли, Леофрик повел нас через заливной луг к зарослям терновника, ольхи, крапивы и плюща. В центре всего этого находилась плетеная хижина, возможно некогда служившая пристанищем пастуху, и хотя сейчас она уже наполовину рухнула, все-таки это было лучшее укрытие, чем ива, поэтому мы втроем ринулись в крапиву и присели за прогнившим деревом.

В городе гудел колокол, медленно, словно возвещая о похоронах. Вот он резко остановился, потом зазвучал снова и наконец смолк.

Заиграл рог. Дюжина всадников галопом приблизилась к нашему укрытию – все в черных плащах и с черными щитами, какие были у воинов Гутрума.

Гутрум. Гутрум Невезучий. Он называл себя королем Восточной Англии, но хотел стать королем Уэссекса, и то была его третья попытка завладеть страной.

«На сей раз, – подумал я, – удача, похоже, повернется к нему лицом».

Пока Альфред праздновал Двенадцатую ночь, пока витан обсуждал, как лучше чинить мосты и наказывать преступников, войска Гутрума двигались к нам. Армия датчан была в Уэссексе, Сиппанхамм пал, и огромное множество подданных Альфреда оказались застигнуты врасплох, рассеяны или убиты.

Рог зазвучал снова, и дюжина всадников в черных плащах развернулись и поскакали туда, откуда донесся звук.

– Мы должны были знать, что датчане придут, – сердито сказал я.

– Ты всегда говорил, что они придут, – ответил Леофрик.

– Разве у Альфреда нет в Глевекестре шпионов?

– Вместо лазутчиков он предпочитает священников, чтобы молиться, – горько проговорил Леофрик. – И к тому же Альфред искренне верил в перемирие с Гутрумом.

Я прикоснулся к своему амулету-молоту. Когда-то я отобрал его у мальчишки в Эофервике. Тогда я и сам был мальчишкой, недавно взятым в плен датчанами, и мы оба честно дрались кулаками и ногами, а потом я повалил противника на берегу реки и отнял у него амулет. И этот амулет до сих пор был со мной. Я часто к нему прикасался, напоминая Тору, что я жив, но в тот день дотронулся потому, что подумал о Рагнаре. Заложников теперь убьют, не поэтому ли Вульфер ускакал на рассвете? Но кто его предупредил, что идут датчане? Если Вульфер об этом знал, то должен был бы знать и Альфред, и тогда войска Восточного Уэссекса приготовились бы к нападению врага.

Все это казалось бессмыслицей – кроме того, что Гутрум снова напал во время перемирия, а в последний раз, когда этот человек нарушил мир, он продемонстрировал, что готов пожертвовать заложниками, которых передали ему, чтобы предотвратить именно такое нападение. Я не сомневался, что если Гутрум снова так поступил, то Рагнар мертв и мой мир стал меньше.