Теперь представим себе кооперативную кофейню, которая хорошо платит своим сотрудникам, реинвестирует прибыль в деятельность, содействующую укреплению социальной сплоченности, или повышению грамотности, или реабилитации вышедших на свободу заключенных, или улучшению здравоохранения. Важно указать столь же четко, как это делает ярлык «экологически чистого продукта» на кофе, какое именно общественное благо создается и кто получает от него пользу.

Это больше, чем просто жест: это прозрачный сигнал, точно такой же, как заряженная пушка, установленная у ворот хлопковой фабрики Кромфорда в Англии в 1771 году. Вы можете подать сигнал, сказав: «Мы продаем кофе ради прибыли, и это позволяет нам проводить бесплатные психосоциальные консультации». Или, как в случае сети низовых продовольственных банков, спонсируемой «Сиризой» в Греции, вы можете просто спокойно сосуществовать с этим.

Далее я изложу свое ви΄дение и расскажу, как мог бы выглядеть план проекта, если бы мы следовали этим принципам и стремились достичь пяти целей высшего уровня. Я буду более чем счастлив, если разъяренная толпа в своей мудрости немедленно разорвет их на части и полностью пересмотрит.

Сначала моделируй, потом действуй

Для начала нам нужна открытая, точная и всесторонняя компьютерная симуляция нынешних экономических реалий. Источником могли бы послужить модели, которые используют макроэкономисты в банках, в МВФ или в ОЭСР, климатические модели, выстраиваемые МЭА, и другие сценарии. Но их перекосы поражают.

Климатические модели, как правило, моделируют атмосферу с помощью высшей математики, но экономику они симулируют так, как если бы речь шла о вагонном составе. Вместе с тем, наиболее профессионально сконструированные экономические симуляторы, известные как динамические стохастические модели общего равновесия, основаны на двойной ложной посылке – что равновесие вероятно и что все экономические агенты просто выбирают между наслаждением и страданием.

Например, самая совершенная модель еврозоны, разработанная Европейским центральным банком, включает только три вида «агентов»: домохозяйства, фирмы и центральный банк. Как показывают текущие события, возможно, было бы полезно включить в эту модель несколько фашистов, коррумпированных олигархов или миллионы избирателей, готовых привести к власти радикальных левых.

Если учесть, что мы уже несколько десятилетий живем в информационной эпохе, поразительно, что, как отмечает Дж. Дойн Фармер, профессор математики из Оксфордского университета, не существует моделей, которые отражали бы сложность экономики так же, как компьютеры моделируют погоду, рост населения, распространение эпидемий или транспортные потоки[379].

К тому же капиталистическое планирование и моделирование, как правило, носит безответственный характер. Когда крупный инфраструктурный проект начинает приносить результаты через десять или двадцать лет после того, как его влияние было впервые спрогнозировано, не оказывается ни одного человека или организации, которые могли бы продолжать его анализировать. Поэтому экономическое моделирование в условиях рыночного капитализма по большей части походит на абстрактные рассуждения.

Таким образом, одна из самых радикальных – и необходимых – мер, которые мы могли бы предпринять, заключается в создании глобального института или сети, которая занималась бы моделированием долгосрочного перехода к посткапитализму.