Дворец ветров - Мэри Маргарет Кей (2012)

В дальнем конце зала низкие ступени вели на помост, приподнятая срединная часть которого служила троном для правителя, дававшего здесь аудиенции, принимавшего почетных гостей или отправлявшего правосудие, а за ним возвышалась глухая стена из черного мрамора с полированной поверхностью, отражавшей все собрание, точно зеркало. Боковые части помоста ограждались мраморными стенками со сквозными отверстиями, через которые обитательницы занана могли наблюдать за происходящим, но в других местах камень был покрыт полированной штукатуркой и украшен рельефами с примитивными изображениями зверей, птиц и цветов, некогда ярко раскрашенными, но с течением медлительных веков превратившимися в бледные тени былого великолепия. Однако броских красок в Диван-и-Аме хватало, поскольку придворные раны, в отличие от его низкородных подданных, носили столь кричащие одежды, что вступивший в зал иноземец в первый момент запросто мог решить, что оказался в цветнике – или на ярмарочной площади.

Алые, вишневые, зеленовато-желтые, розовые и фиолетовые тюрбаны соперничали в яркости цвета с ачканами всех тонов синего, фиолетового, бирюзового, пунцового, зеленого и оранжевого; а в дополнение к этому обилию красок вдоль оставленного посередине прохода стояли в два ряда слуги в форменных малиновых тюрбанах и муслиновых желтых костюмах, подпоясанных оранжевыми кушаками, с огромными, украшенными перьями мухобойками из конского волоса, окрашенного в пурпурный цвет.

На помосте тоже находились слуги: двое стояли за троном, помахивая опахалами из павлиньих перьев, а остальные выстроились по сторонам, вооруженные обнаженными тулварами – раджпутанскими кривыми саблями. На самом троне, застеленном расшитым жемчугами ковром, одетый с ног до головы в золотую парчу и ослепительно сверкающий драгоценностями, восседал человек, являвшийся средоточием всего этого великолепия, – рана Бхитхора.

Представители военного сословия в Раджпутане славятся своей красотой, и едва ли любое подобное собрание европейцев могло сравниться с этим по части физической привлекательности, своеобразия и щегольства. Даже лица стариков хранили следы былой юношеской красоты, и эти воины держали спины прямо, как если бы сидели в седле, а не на полу, скрестив ноги. Белые узкие джодпуры и изящно скроенные, приталенные парчовые кафтаны подчеркивали ладность широкоплечих узкобедрых фигур, а четкие складки ярких тюрбанов прибавляли всем по нескольку дюймов роста и превращали каждого мужчину в великана. Конечно, из правила были исключения. Там и сям под сводчатой крышей Диван-и-Ама сидели мужчины жирные, или усохшие, или уродливые – и самым заметным из них был сам правитель.

Наряд раны, драгоценности и меч с усыпанной алмазами рукоятью поражали своим великолепием. Но вот внешность не делала ему чести, и Аш, остановившийся на нижней ступени и уставившийся на него, испытал сильнейшее потрясение.

Неужто этот безобразный бабуин и есть жених, выбранный Нанду для Джули? Для Джули и Шушилы… Нет, такого быть не может, по-видимому, произошла какая-то ошибка: восседающему на помосте мужчине определенно не сорок без малого. Да он же старик! Шестидесяти, если не семидесяти лет. А коли нет, то выглядит он именно на такой возраст, и остается только предположить, что он вел исключительно непотребный образ жизни, раз внешне превратился в старика, еще не достигнув и сорока.