Белое безмолвие - Сара Лотц (2017)

В последующие полчаса двигаться тоже оказалось несложно: снова мы ползли на четвереньках, кое-где пришлось выгибаться и извиваться, а затем я вывалился в просторную полость. Если не считать самоедства и переживаний из-за того, что я нанял в качестве проводника психа, мне это даже начало нравиться. Я решил, что лучше не спрашивать его о телах, – особенно после того, как узнал, что он, возможно, один из тех ненормальных, которые носят на голове шапки из фольги, защищаясь от зомбирования. Вместо этого мне следовало сосредоточиться на съемках Крысиной тропы, а потом уговорить Тьерри подобрать к этим кадрам зловещую музыку и субтитры, намекающие на трагическую историю этого места: «Путешествие в глубины Куум Пот, Пещеры СМЕРТИ» или еще что-нибудь в том же духе.

Эд поджидал меня у основания широкой вертикальной стены, изрезанной щелями и выступами. Посередине тянулся узкий проем, напротив которого висела ржавая цепь.

– Не торопись, парень. Готов к следующему отрезку? – Он показал корявым пальцем на проем. – Нужно вскарабкаться туда, схватиться за цепь и втиснуться в этот зазор.

Я чувствовал, что он ждет моей реакции. С того места, где мы стояли, это отверстие казалось таким узким, как будто в него можно было просунуть разве что газету.

– Конечно. Нет проблем.

Он фыркнул, явно видя насквозь мою ложную браваду.

– Я пойду первым, не против?

– Не против. – Во рту у меня пересохло.

Он мгновенно поднялся по складке на краю стены, словно обезьяна, на цыпочках прошел по выступу, а затем одним плавным движением рванулся вверх, схватился за цепь и воткнулся в узкий зазор вперед ногами. Извиваясь, он пролез внутрь и исчез в темноте.

Со стороны это выглядело очень просто, и поначалу всё так и было. Подъем дался мне без труда, словно трещины и выступы не разбросала тут природа в случайном порядке, а проделали люди специально для рук и ног. Но когда я дотянулся до цепи и повис на ней всем своим весом, она дернулась, как будто болт, удерживавший ее в скале, готов был вот-вот выпасть. Чувствуя, как сердце бьется где-то в горле, я вскинул ноги вверх и зацепился носками сапог за край щели. Я висел вертикально, головой вниз, и воображение рисовало, как мой череп при падении раскалывается о каменный пол, словно спелый арбуз. Если бы цепь оборвалась, так бы и произошло. Перебирая руками по цепи, чтобы перевести корпус в более удобное положение, я смог просунуть в проем сначала ступни, а потом и ноги. «Слава богу, блин!» Там оказалось достаточно места, чтобы я смог переместить в расщелину и всё тело, но мне пришлось снять каску, дабы камера не поцарапалась о низкий свод. С помощью ягодиц и плеч, извиваясь, как червяк, я кое-как продвигался там, хотя едва не ободрал живот о камень надо мной. Потом стало попросторнее, и я снова надел каску. Теперь я мог развернуться, лечь на живот и проползти по этому коридору уже головой вперед к тому месту, где меня дожидался Эд с беспощадной улыбкой на губах.

– Осторожнее здесь, парень.

– Ох, черт!

Конец тоннеля обрывался в чернильно-черную бездну глубиной в добрых три этажа. Стены ее казались гладкими, как стекло. Когда луч моего фонарика скользнул по этому маршруту вниз, у меня вдруг закружилась голова, хотя никогда раньше проблем с высотой я не испытывал.

Он снова лукаво взглянул на меня.

– Для такого скалолаза, как ты, поднимавшегося на Эгюий, это не составит труда.

Страховку[15] он не предлагал. Да и в любом случае, веревки у нас с собой не было.

И тут он без предупреждения двинулся вперед, скользнул вниз, бесстрашно выбирая самый прямой путь и цепляясь за скалу, как паук. Я внимательно следил за ним, стараясь запомнить, за что он хватается руками.

– Давай, Крис Бонингтон[16], посмотрим, из какого теста ты слеплен.