Белое безмолвие - Сара Лотц (2017)

«Прекрати», – велел я себе.

Собравшись с последними силами, я переместил в зазор голову и плечи, но пространства здесь хватало, только чтобы просунуть одну руку. Я попытался нащупать какой-то упор на противоположной стороне, который мог бы мне помочь, но пальцы натыкались лишь на скользкую поверхность камня. Я брыкался, как только мог, чтобы продвинуться дальше, и с трудом дышал, потому что каменные стены стиснули грудную клетку. Потом я попробовал отползти назад, но застрял с одной рукой, протянутой вперед. Вторая намертво прижалась к боку; я напоминал пловца кролем, застывшего после гребка. Я принялся отталкиваться пальцами ног. По-прежнему безрезультатно.

– Уф, уф, уф… – Всё, никаких сомнений, я в западне. В западне! Меня охватил приступ паники, стремительный и неистовый. – Эд! Эд! Эд! Я застрял!

– Расслабься, парень, – донесся до меня его голос. – Ты сможешь пролезть. Паника – твой враг. – Голос его звучал спокойно, почти заботливо. Такого от Эда я не ждал, даже представить себе не мог. И это помогло.

«Дышать, дышать, дышать».

Во время любого опасного восхождения обязательно наступает переломный момент, когда вернуться уже нельзя. Как говорил Кентон, мой старый инструктор по альпинизму из программы социальной поддержки детей, – бывший спецназовец с напрочь отсутствующим чувством юмора, способный нагнать на тебя страху, даже не повышая голоса, – чтобы справиться с этим, необходимо опустошить сознание и сфокусироваться. Паника и неуверенность – не выход; если, конечно, ты хочешь выжить. Никто не сумеет выручить меня из этого положения, кроме меня самого. Я мог поддаться собственному ужасу или же сражаться.

Я позволил себе обмякнуть. Снова задышал. Заставил себя прогнать все мысли из головы и не думать о тяжести скал надо мной и вокруг меня.

Несмотря на протесты левой щиколотки, я оттолкнулся пальцами ног. Но не сдвинулся с места. «Не паникуй. Ты сможешь это сделать. Давай медленно». Я оттолкнулся снова. На этот раз я продвинулся на дюйм. «Продолжай в том же духе». Еще один толчок – еще один дюйм. Затем постепенно мне удалось развернуться и освободиться от давления камня, стискивающего грудную клетку. Теперь, когда я сумел просунуть в проем и левую руку, я уже мог проталкиваться вперед с помощью обеих рук. Наполовину освободив тело, я уперся локтями и извивался, как змея, пока живот и ноги не пролезли через проем. «Слава богу, блин». Дыша, как паровоз, я сделал перерыв, дожидаясь, когда успокоится скачущий пульс. Но впереди маячила следующая узкая щель, казавшаяся бесконечной, от вида которой всё облегчение вмиг испарилось.

И снова я полз вперед, помогая себе только пальцами рук и ног. Дно здесь было намного более влажным, чем раньше, и я сплюнул крупнозернистую грязь, которой зачерпнул полный рот. Я был не в силах отделаться от ощущения, что ползу по узким внутренностям какого-то огромного животного. Где-то внизу под нами раздавался звук бегущей воды. Впереди Эд повернулся на бок, чтобы пролезть в очередную тесную трещину. Слава богу, мне удалось протиснуться сквозь нее относительно легко. Закончилась она проходом, где я уже мог отталкиваться локтями.

– Здесь и погибли те парни! – крикнул Эд, перекрывая шум воды. – Двоих мы нашли тут, а один пытался пройти дальше.

«Спасибо за информацию, придурок», – мысленно ответил я. Пока я медленно двигался вперед, меня вновь охватила паника: я представил, что застрял тут, что воздух иссякает, а пещеру затапливает, что я тороплюсь, а времени не хватает… «Уже никто и никогда не откопает тебя, Саймон. Ты застрянешь. Застрянешь навсегда».

Наконец мы добрались до изгиба этой каменной кишки, где было так просторно, что удалось даже сесть.

– Разворачивайся, парень. – Теперь вода уже ревела вовсю, и ему приходилось орать, чтобы я его услышал. – Не стоит лезть туда вперед головой.