Гендер и власть. Общество, личность и гендерная политика - Рэйвин Коннелл (2015)

Улица редко воспринимается как институт. Это некое место, где мы гуляем или ездим, либо место, где гуляют куры. В то же время один знаменитый социологический текст называется – с легчайшим оттенком иронии – «Уличное общество» («Street Corner Society»), и мы говорим о том, чему детей «учит улица». Это по меньшей мере определенное социальное окружение со своими специфическими социальными отношениями.

Очень многие виды работ выполняются на улице. Те из них, которые связаны с детьми, например прогуливание их в колясках, выполняют почти исключительно женщины. Это же относится к хождению по магазинам и основной армии проституции. В продаже газет, пищи и других мелочей участвуют люди разного пола. Вождение машин, грузовиков и автобусов, мелкая преступность и полиция, ремонт моторов и самой улицы – по большей части мужские занятия. Хотя среди водителей автобусов все чаще встречаются женщины, вождение тяжелых грузовиков по-прежнему остается мужской специальностью.

Для женщин улица часто служит источником страха: здесь они могут встретиться с разными проблемами – от обычного приставания, вроде свиста вслед, до физического оскорбления и изнасилования. Поскольку не всегда можно предсказать, как будут разворачиваться события, во многие части города женщины ходят редко, особенно после наступления темноты. И в это время улица принадлежит мужчинам. Скопление молодых мужчин представляется наиболее устрашающим и опасным.

Такие скопления особенно распространены в местах, где выше безработица и сопутствующее ей этническое исключение (exclusion): Брикстон в Лондоне, Редферн в Сиднее, Саут-Сайд в Чикаго. Сочетание дерзости, болтовни о спорте и машинах, наркотических средств (по большей части – алкоголя) и сексизма обеспечивает хоть какое-то развлечение в этом унылом окружении. Женщины обычно их избегают, но поскольку «женских» улиц не существует и мало общественных мест (public buildings), где женщины привечаются, единственной возможной альтернативой остается собственный дом. Так дом становится «местом женщины»… В дальних предместьях этот эффект не столь силен, но определенный уровень угрозы существует всегда.

Молодые мужчины, будучи источником этой угрозы, сами тоже являются ее объектом. Улица – постоянная арена то вспыхивающих, то угасающих конфликтов между разными группировками (медиа называют их бандами – gangs), а также между бандами и полицией. На самом деле основными жертвами уличного насилия становятся именно молодые мужчины, а не люди старшего возраста, хотя последние живут в постоянном страхе. Полиция в уличной жизни играет роль Великой Силы, хотя в некоторых случаях, как было, например, во время мятежа, возглавленного Уоттсом (Watts) в августе 1965 года в Лос-Анджелесе, она может исчезнуть в качестве носителя власти. Резервные силы государства достаточно велики, чтобы «восстановить порядок» военными средствами, если политическое руководство готово за это заплатить, как произошло в Белфасте.

В каких-то отношениях улица – это поле битвы; в других это театр. В торговом центре города улица наполнена рекламными образами: витринами, рекламными щитами, постерами. Их содержание сильно нагружено гендеризованными образами, а в последние десятилетия становится все более эротизированным. Некоторые из них, неприкрыто использующие мотив мужского насилия (например, на одном лондонском постере 1984 года была изображена машина, вылетающая из дула пистолета, а сопроводительный текст гласил: «Спусковой крючок под твоей правой ногой»), были убраны с улицы. Но плакаты, рекламирующие сигареты и пиво, продолжают демонстрировать трюки такого рода.