Гендер и власть. Общество, личность и гендерная политика - Рэйвин Коннелл (2015)

Я уже упоминала попытки построить в рамках социальных сетей, задействованных в радикальной политике последних двух десятилетий, домохозяйства и гендерные отношения, основанные на глубоком равенстве. Сюда относятся, во-первых, попытки найти способы установления равенства в сфере экономических ресурсов и доступа к власти, позволяющей принимать решения. Обычно это сделать трудно, поскольку в условиях гендерно структурированного рынка труда у мужчин гораздо больше возможностей зарабатывать. Иногда самое большее, что может быть достигнуто, – это некая гарантия экономической почвы для женщин, например когда собственность оформлена на имя жены, а не на имя мужа. Во-вторых, сюда относится реорганизация отношений между детьми и взрослыми, которая должна переломить огромное множество институциональных и культурных механизмов, определяющих, что уход за маленькими детьми – дело женщин. В-третьих, сюда входит перестройка полового характера и сексуальности, которую нужно осуществлять на ходу, в контексте привязанности к третьим лицам и ужасных терзаний по поводу верности и достоинства. Этот процесс иногда воспринимается как выдергивание собственных волос пучок за пучком с помощью плохо отлаженной механической машинки. Неудивительно, что очень многие люди отказались от этой попытки и что те, кто все-таки ее предпринимает, крайне неохотно говорят об этом. Вероятно, важно сделать этот опыт более публичным и более кумулятивным. Не менее важно найти способы выражения его позитивных сторон: обретения сил и энергии, радости общения с детьми, удовольствия от любви между равными.

Попытка создания отдельных зон освобождения (liberated zones), как иногда называется подобная практика, может буквально означать освоение некоего физического пространства. Общее требование феминистских групп в рамках определенных институтов состоит в выделении какого-то помещения для женщин. Кризисные центры для беженок и женщин, подвергающихся насилию, часто действуют по принципу отсутствия доступа в них мужчинам. Однако если говорить на более общем уровне, то зона свободы – это социальное пространство, конкретный институт или его часть, социальная сеть или просто группа людей, внутри которых достигнуто равенство полов, ликвидирован гетеросексизм и поддерживаются антисексистские практики.

Проблемы поддержания такой зоны похожи на проблемы других анклавов. Они требуют постоянного приложения сил для их сохранения. Когда дело состоит в радикальном отступлении от общей социальной практики, как это бывает в случае серьезных попыток достижения равенства полов, уровень необходимой энергии оказывается весьма высоким. Люди устают от постоянных собраний, мониторингов и взаимной критики. Эгалитарные практики постоянно наталкиваются на иерархическое вмешательство извне. Пример такой ситуации – общество людей, придерживающихся радикальных методов оздоровления. Когда в такой группе есть врач, получивший профессиональное медицинское образование, спонсоры этого общества и многие пациенты относятся к нему как к главе обычного медицинского центра. Подобные вопросы могут регулироваться, но для этого необходимо приложение массы сил, времени и терпения в преодолении напряженностей. Необходимо делать какие-то уступки и договариваться по поводу сугубо бытовых вопросов. Один из таких постоянно возникающих бытовых вопросов – уборка помещений, так как зоны освобождения быстро захламляются.