Гендер и власть. Общество, личность и гендерная политика - Рэйвин Коннелл (2015)

Трудно воспринимать эти работы как научные. Предлагаемый в них социальный анализ совершенно не продуман. Используемое их авторами понятие эволюции избыточно. Фундаментальная проблема перехода от органической эволюции к истории затемнена биологическим редукционизмом. Тем не менее используемые авторами этих работ аргументы исключительно популярны. Отчасти это можно объяснить налетом рискованного юмора. Скажем, женская грудь сравнивается с ягодицами, а ответственное лицо в организации – с человекообразной обезьяной. Но более глубокое объяснение их популярности можно увидеть в своего рода зеркальном эффекте: в этих книгах отражается как «наука» то, чему хотят верить многие читатели.

Серьезная попытка устранить эти недостатки была предпринята школой социобиологов, которую возглавлял Э.О. Уилсон. В одной из глав своей книги «О человеческой природе» Уилсон использует исчисление генетического преимущества для того, чтобы показать: «человеческая сексуальность может быть более точно определена с помощью новых достижений эволюционной теории». Самое любопытное здесь то, что «новые достижения» оказываются на поверку вполне традиционными. Уилсон приводит аргументы, связанные с различиями в физической силе, изучением близнецов и проч., чтобы «опровергнуть объяснение половых различий, основанное исключительно на факторе окружающей среды»; продвигает идею универсальности семьи; пытается показать, что гомосексуальность может быть объяснена генетически, допуская, что гомосексуальность – единообразное явление, и прибегая, таким образом, к представлениям, от которых сексология отказалась уже семьдесят лет назад.

Понятийная путаница, присущая социобиологии как направлению мысли, сейчас уже достаточно хорошо проанализирована. Присущее этому направлению жонглирование понятиями социальных институтов и биологических преимуществ связано с обедненными представлениями о биологии и о самом процессе эволюции. Как показывает Салинс, анализируя рассуждения Уилсона в целом, и как показывает Джанет Сайерс в своей работе «Биологическая политика», анализируя его подход к гендеру, социобиологи игнорируют то, что структура человеческого действия заложена в коллективном сознании, что она формируется в процессе социального взаимодействия, а отнюдь не является результатом независимой от социального контекста индивидуальной предрасположенности. Например, война – это обусловленный исторически социальный и институциональный процесс, а не сумма нескольких сот тысяч генетических предрасположенностей к агрессивному поведению. Самое поразительное то, что социобиология, несмотря на претензии на научное объяснение, не может предъявить заинтересованной публике механизмы биологической каузации. Например, Уилсон в своем эссе о сексуальности ограничивается спекуляциями типа:

Вполне обоснованно можно постулировать, что половая любовь и эмоциональное удовлетворение семейной жизнью основываются на механизмах физиологии мозга, которые были запрограммированы в некоторой степени посредством закрепления этого компромисса генетически.

Трижды лексически зафиксированная неуверенность автора («вполне обоснованно» – «можно постулировать» – «в некоторой степени») наглядно показывает, что Уилсон просто высказывает здесь некоторые догадки. Вообще надо отметить, что работы, написанные в этой традиции, содержат главным образом лишь догадки о детерминации социальной жизни.

В этом контексте особый интерес представляет анализ биологической детерминации в книге «Неизбежность патриархата» Стивена Гольдберга. Хотя эта книга несколько устарела, в ней содержится серьезная попытка сделать то, чего Уилсон и его единомышленники стараются избежать, а именно представить подробное объяснение механизмов связи между биологическим различием и социальным неравенством. Имеет смысл проанализировать представленный в работе тип аргументации. Она основана на нескольких источниках.