Воронята - Стивотер Мэгги (2012)

Гэнси забросил себе за лоснящиеся, покрытые хлопком, плечи отполированный кожаный рюкзак. Его улыбка была доброй и дружественной, будто ее мать не отказывала ему недавно в помощи, да еще так, что это граничило с грубостью.

— Ты говоришь так, будто это плохо.

За ним зарычал вертолет, оживая. Адам протянул журнал Гэнси, который выглядел удивленным. Одного намека на потерю его самообладания хватило Блу, чтобы еще раз убедиться, что это часть его маски «Президентский Мобильник».

— Где он был? — крикнул Гэнси.

Ему пришлось кричать. Теперь, когда вертолет был запущен, лопасти вертолета издавали не рев, а скорее свист. Воздух бил Блу по ушам, больше ощущением, чем звуком.

Адам показал на Блу.

— Спасибо, — Гэнси обернулся.

Это был автоматический ответ, она видела; он вернулся к своей властной вежливости, когда был застигнут врасплох. Он все еще смотрел на Адама, на его знаки о том, как реагировать на нее. Адам коротко кивнул, и маска соскользнула еще немного. Блу думала, исчезает ли Президентский Мобильник полностью, если он среди друзей. Может, тот Гэнси, которого она видела во дворе церкви и есть то, что прячется за маской.

Эта мысль утешала.

Воздух гудел вокруг них. Блу казалось, что ее платье сейчас слетит. Она спросила:

— Эта штука надежна?

— Безопаснее не придумаешь, — ответил Гэнси. — Адам, мы отстаем от расписания! Блу, если ты идешь, прижми лиф платья и пошли.

Когда он стал приближаться к вертолету, его футболка тоже хлопала по спине.

Блу внезапно занервничала. Нет, ей точно не было страшно. Просто она не успела морально подготовится к тому, чтобы оторваться от земли в компании с воронятами, когда уходила утром из дома. Вертолет, при всем своем шуме и размере, выглядел не вполне надежно, чтобы доверить ему свою жизнь, а парни казались незнакомцами. Теперь она чувствовала, что действительно ослушалась Мору.

— Я никогда не летала, — призналась она Адаму, она кричала, чтобы её услышали сквозь вой вертолета.

— Никогда? — крикнул Адам в ответ.

Она покачала головой. Он склонил голову так, чтобы его губы оказались рядом с ее ухом, и она могла расслышать его. Он пах летом и дешевым шампунем. Она почувствовала, как мурашки побежали по ногам и животу.

— Я летал однажды, — ответил он. Его дыхание обожгло ее кожу. Блу застыла; все, о чем она могла думать, это как они близки к поцелую. Это казалось так же опасно, как она себе представляла. Он добавил: — Я ненавижу это.

Прошло несколько секунд, а они все еще неподвижно стояли. Ей нужно было сказать ему, что он не мог поцеловать ее — на всякий случай, если бы он оказался ее настоящей любовью — но как она могла? Как она могла сказать такое парню, даже не зная, захочет ли он вообще ее целовать?

Она почувствовала, что он взял её за руку. Его ладонь была потной. Он и впрямь ненавидел летать.

В двери вертолёта Гэнси обернулся через плечо на них, его улыбка уже не выглядела такой простой, когда он увидел их сжатые руки.

— Я ненавижу это, — крикнул Адам Гэнси. Его щёки были красными.

— Я знаю, — крикнул Гэнси в ответ.

Внутри вертолета находились места для трех пассажиров на заднем сидении и одно полезное место рядом с пилотом. Интерьер имел сходство с задним сидением действительно большого автомобиле, если бы ремни безопасности не были снабжены пятью отверстиями для застежек, как будто они принадлежали иксобразным перехватчикам[30]. Блу не нравилось думать, почему пассажиры должны были закреплять себя так надежно, возможно, ожидалось, что людей может просто выбросить в стену.

Ронан, вороненок, который был больше вороненком, чем все остальные, уже сидел у окна. Он не улыбнулся, когда поднял голову. Адам, ударивший кулаком по руке Ронана в знак приветствия, занял место в центре, а Блу досталось место у другого окна. Пока она возилась с застежкой ремня безопасности, Гэнси наклонился в кабину и поздоровался кулаками с Адамом.