Германия: самоликвидация - Тило Саррацин (2010)

Видимое различие между мусульманскими мигрантами и принимающими их обществами лежит не в цвете кожи и не в строении лиц. Большинство арабов и турок можно принять за греков или южных итальянцев, а пакистанцев за индийцев. Видимое различие, которое создаёт чувство дистанции, да и призвано, пожалуй, его создавать, состоит в одежде женщин, прежде всего в головном платке. Он стал знаком того, что ислам имеет общественно-политическое измерение и по ту сторону религии.

Переход от головного платка через покрывало к парандже – плавный. Такой же плавный, как переход от послушной мусульманской девочки, выходящей замуж за молодого человека, которого ей подыскал отец, потому, что так велит традиция, к подавленной молодой женщине, которой против её воли пришлось бросить школу и вступить в брак, которого она не хочет.

Если она попытается вырваться, в Турции ей грозит насилие, похищение, а в худшем случае убийство «во имя чести».

Все исламские общества ограничивают свободу женщины и указывают ей на её более низкий ранг. Разница в ранге выражается хотя бы в том, что мужчинам разрешено многожёнство, а женщинам нет. Некла Келек осуждает: «Западные интеллектуалы любят призывать к спокойствию в отношении вопросов одежды. Мол, от этого не рухнет демократия ни у нас, ни в Турции. Я не разделяю это мнение, ибо головной платок – это передовое знамя целой идеологии, коллективистского и патриархального общественного образования»{426}.

Среди мусульманских женщин в Германии 33 % носят головной платок, 53 % отказались от него. Правда, среди 18 – 29-летних молодых женщин головной платок носят 34 %, среди 30 – 39-летних их 37 %, а среди женщин старше 60 – всего 27 %. Так же, как и в Турции, где сейчас 61 % женщин носят платки, в Германии распространение головных платков набирает силу{427}. Достоверны ли эти цифры, собранные «Монитором религий» фонда Бертельсмана[64] путём опроса, неизвестно. Остаётся открытым вопрос: традиционные ли круги были охвачены этим опросом?

Те, кто носит головной платок, признают себя причастными к традиционной интерпретации ислама. Но в Коране завет ношения головного платка или тем более покрывала нигде не прописан. Вместе с тем головной платок означает признание подчинённого положения женщины по отношению к мужчине и ограничения её свободы. В то время как среди старших головной платок был также выражением крестьянской традиции, среди более молодых, если его носят добровольно, это сознательно подаваемый сигнал.

Если мусульманские девочки, следуя воле родителей, носят головной платок в школе и школа это терпит, значит, государственное учреждение соглашается с тем, что девочки подлежат большим ограничениям и пользуются меньшими правами, чем мальчики. Это неправильно, если государственные учреждения подают такие сигналы. Однако созванная федеральным министром внутренних дел исламская конференция подала именно такой сигнал, предложив передать решение о ношении религиозной одежды в ведение родителей или опекунов. Тем самым впервые шариатская мысль нашла вход в немецкую государственную структуру.

Исторический источник хиджаба, головного платка или покрывала – ортодоксально-консервативный ислам с его враждебным по отношению к женщине преданием, и именно там собираются силы, которые настаивают на головном платке{428}. Ведь он является отличительным признаком не ислама, а единства религиозного и общественного порядка, который нормируется шариатом. Шариат, за немногими исключениями, во всех исламских странах, а также в определённых частях Африки и Юго-Восточной Азии является существенным или единственным источником права в гражданском процессе. Гражданского судопроизводства, отключённого от религиозных норм, не существует. Исключение – Турция, где с 1926 г. судопроизводство ведётся по швейцарскому гражданскому кодексу. Это ничего не меняет в том, что и дальше как официальная, так и частная жизнь подлежит законам шариата.