Настоящий английский детектив. Собрание лучших историй - Гилберт Кит Честертон, Артур Конан Дойл, Уилки Коллинз, Эдгар Уоллес, Матиас Бодкин, Эрнест Уильям Хорнунг (2017)

— Поскольку управляющий и бармен не слышали о таком человеке, вы сбрасываете со счетов единственные действительно независимые показания — слова мальчика, который подметал крыльцо. Он сказал, что человек, с виду похожий на коммивояжера, присоединился к общей компании, вошел в бар и почти сразу же вышел обратно. Менеджер и бармен не видели его — во всяком случае, так они говорят, — но он успел получить бокал виски в баре. Давайте назовем его Скорой Рукой простоты ради. Знаете, я нечасто вмешиваюсь в вашу работу; при всем моем желании, вы справляетесь с ней лучше, чем я. Я никогда не приводил в действие механизм полицейского расследования, не преследовал преступников и так далее. Но теперь я впервые в жизни хочу почувствовать себя полицейским. Я хочу, чтобы вы нашли Скорую Руку, последовали за ним хоть на край света, задействовали все инфернальные механизмы, раскинули сеть по всем странам и народам и наконец поймали его. Это тот человек, который нам нужен.

Гринвуд безнадежно пожал плечами.

— Но есть ли у него лицо, форма или любое другое видимое качество, кроме скорой руки? — осведомился он.

— Он носил шотландский плащ с пристегивающимся капюшоном, — сказал отец Браун. — Еще он сказал мальчику на крыльце, что должен попасть в Эдинбург на следующее утро. Это все, что помнит мальчишка. Но я знаю, что ваша организация разыскивала людей и по более скудным приметам.

— Вы принимаете это очень близко к сердцу, — немного озадаченно сказал инспектор.

Священник тоже выглядел озадаченным собственными мыслями. Он нахмурился, присел на скамью и резко произнес:

— Видите ли, вы не совсем правильно меня поняли. Все люди важны. Вы имеете значение, я имею значение. Это один из самых трудных моментов в теологии.

Инспектор непонимающе смотрел на священника, но тот продолжал:

— Все мы имеем значение для Бога… Бог знает почему. Но это единственно возможное оправдание для существования полисменов.

Полисмен не выказал радости по поводу космического оправдания своего бытия.

— В конце концов, закон по-своему прав, — добавил отец Браун. — Если все люди что-то значат, то каждое убийство тоже что-то значит. То, что было сокровенно создано по образу и подобию Божьему, не должно быть втайне уничтожено. Но…

Он резко выделил последнее слово, как будто пришел к какому-то новому решению.

— Но, если выйти за пределы этой мистической сферы равенства, я не считаю, что большинство ваших громких убийств имеет особое значение. Будучи практичным, здравомыслящим человеком, я понимаю, что кто-то убил премьер-министра. Но будучи практичным здравомыслящим человеком, я не думаю, что премьер-министр важнее кого-то другого. Если смотреть с позиции важности человеческой жизни, я бы сказал, что его практически не существует. Неужели вы полагаете, что, если бы его и других общественных деятелей завтра убили всем скопом, не нашлось бы других людей, которые бы точно так же вставали и разглагольствовали о том, что «были предприняты все необходимые меры» или «правительство держит этот вопрос под строгим контролем»? Властители дум современного мира не имеют значения. Даже подлинные хозяева мира значат не так уж много, а все, о ком вы когда-либо читали в газетах, и вовсе ничего не значат.

Священник встал и несильно хлопнул ладонью по столу, что с ним случалось нечасто. Тон его голоса снова изменился.