Настоящий английский детектив. Собрание лучших историй - Гилберт Кит Честертон, Артур Конан Дойл, Уилки Коллинз, Эдгар Уоллес, Матиас Бодкин, Эрнест Уильям Хорнунг (2017)

Превосходное сведение, Ватсон, подтвердившее, что я иду по правильному пути. Я посмотрел на солнце. Оно клонилось к горизонту, и я прикинул, что менее чем через час оно окажется прямо над верхними ветвями старого дуба. И осуществится одно условие из упомянутых в «Ритуале». А «тень вяза», разумеется, подразумевала дальний конец тени, иначе в качестве вехи был бы назван ствол. Следовательно, мне требовалось установить, куда упал бы дальний конец тени, когда солнце почти коснется дуба.

— Трудная задачка, Холмс, раз вяза там больше не было.

— Ну, во всяком случае, я знал, что раз Брантон сумел это установить, то и я сумею. Да к тому же ничего трудного тут и не было. Я прошел с Масгрейвом в его кабинет, вырезал колышек и привязал к нему длинную бечевку, пометив каждый ярд узлом. Затем я свинтил части удилища, составившие вместе ровно шесть футов, и вернулся с моим клиентом к месту, где рос вяз. Солнце как раз соприкасалось с вершиной дуба. Я поставил удилище вертикально, отметил направление тени и измерил ее. Длина составила девять футов.

Естественно, дальнейшие вычисления были очень просты. Если удилище высотой в шесть футов отбрасывало тень в девять футов, то дерево высотой в шестьдесят четыре фута отбросило бы тень в девяносто шесть футов, и тень падала бы вот в этом направлении. Я измерил расстояние, оказался почти у самой стены дома и вбил там колышек. Вы можете вообразить мой восторг, Ватсон, когда всего в двух дюймах от моего колышка я увидел в земле коническое углубленьице. Я понял, что Брантон, производя измерения, втыкал тут свой колышек и что я все еще иду по его следу.

От этого исходного пункта я начал отсчитывать шаги, предварительно определив страны света по моему карманному компасу. По десять шагов с каждой ноги параллельно стене дома, и вновь я отметил место колышком. Затем я тщательно отмерил по пять шагов на восток и по два на юг. Они привели меня прямо к порогу старой двери. Шаг и шаг на запад означали, что мне предстоит сделать два шага по вымощенному плитами коридору и оказаться на месте, подразумеваемом «Ритуалом».

Никогда еще, Ватсон, я не испытывал такого леденящего разочарования. Я даже было подумал, что в мои расчеты вкралась серьезная ошибка. Заходящее солнце освещало пол коридора, и я видел, что его старинные серые, истертые подошвами плиты были крепко сцементированы и, несомненно, в течение долгих лет их не передвигали. Брантон к ним не прикасался. Я простучал пол, но звук повсюду был одинаков, и не обнаружилось ни единой щелочки или трещины. Но, к счастью, Масгрейв, сообразивший, что кроется за моими маневрами, и взволнованный теперь не меньше меня, достал свою копию документа, чтобы проверить мои расчеты.

«И вниз! — вскричал он. — Вы упустили „и вниз“!»

Я полагал, что это подразумевало необходимость копать, но теперь мне, разумеется, стало ясно, что я ошибся. «Значит, тут есть подвал?» — воскликнул я.

«Да, и такой же старинный, как это крыло. Лестница вниз вон за той дверью!»

Мы спустились по каменной винтовой лестнице, и Масгрейв, чиркнув спичкой, зажег большой фонарь, стоявший на бочонке в углу. В мгновение ока стало ясно, что наконец-то мы добрались до подлинного места и были не единственными, кто спускался сюда совсем недавно.

Подвал использовался для хранения дров, но поленья, которые, видимо, загромождали весь пол, были теперь свалены у стен, освободив его середину и открыв в центре большую тяжелую плиту с ржавым кольцом, к которому был привязан толстый шерстяной шарф.

«Черт побери! — воскликнул мой клиент. — Это шарф Брантона. Я хоть присягну, что видел его на нем. Что этот негодяй делал здесь?»