Османская империя. Шесть столетий от возвышения до упадка. XIV–ХХ вв. - Джон Патрик Бальфур (2017)

Именно подобные угрозы только побудили Сигизмунда попытаться организовать Крестовый поход. Он не получил реальной поддержки пап – они только пожелали ему успеха. Венецианцы проявили уклончивость, не доверяя венграм еще больше, чем османам; генуэзцы лишь конкурировали с венецианцами за торговые льготы от Баязида, а Неаполь и Милан поддерживали с османами дружественные контакты. Таким образом, чтобы найти желающих участвовать в кампании «по изгнанию турок из Европы», Сигизмунд был вынужден направить своих эмиссаров во Францию, ко двору страдавшего приступами безумия короля Карла VI. Дядя короля, герцог Бургундский, заявил о готовности, хотя и по личным мотивам, поддержать смелое предприятие, обещая Сигизмунду вооруженный отряд рыцарей и наемников под командованием своего юного сына графа Неверского.

Призыв Сигизмунда нашел широкий отклик в феодальной Европе. Момент был исключительно благоприятным – окончилась Столетняя война, и в Священной Римской империи установился мир. Под знамена Сигизмунда встали не только французы, но и знатные рыцари из Англии, Шотландии, Фландрии, Ломбардии, Савойи и всех частей Германии, а также авантюристы из Польши, Богемии, Италии и Испании. В последний раз в истории вместе собралась элита европейского рыцарства, чтобы принять участие в Крестовом походе, столь же светском, сколь и религиозном, имевшем целью остановить молниеносное продвижение Баязида и раз и навсегда изгнать турок с Балкан. Так «интернациональная» армия, составленная из собственных войск Сигизмунда, контингентов рыцарей с их эскортом и отрядов наемников, общей численностью в несколько сотен тысяч человек, собралась в Буде в начале лета 1396 года. Это была крупнейшая армия христиан, когда-либо противостоявшая «неверным». К тому же она имела дополнительную поддержку со стороны флота, укомплектованного гос питальерами, венецианцами и генуэзцами, находившегося в Черном море в районе устья Дуная, который позже должен был подняться вверх по реке.

Начиная с мая Сигизмунд ожидал вторжения Баязида в Венгрию с другого берега Дуная. Когда оно не состоялось и его разведчики не смогли обнаружить никаких признаков врага, он отдал предпочтение оборонительной стратегии, рассчитанной на то, чтобы заманить турок в Венгрию и там атаковать их. Однако рыцари мечтали о большом и славном наступлении. Когда вторжение не состоялось, они поверили в своем незнании географии, что Баязид (которого они в любом случае путали с Амуратом, или Мурадом) рекрутировал войска «в Каире и Вавилонии», а сосредоточил их в Александрии и Дамаске. По их мнению, Баязид получил в свое распоряжение «под командованием и духовным напутствием халифа Багдада и Малой Азии» армию «сарацин и неверных», которая включала «людей из Татарии, Персии, Мидии, Сирии, Александрии и из многих других земель неверных». Если он не пришел, тогда они, как им мечталось, сами пройдут через владения турок вплоть до империи персов, «завоюют Сирию и Святую землю» и, по словам Фруассара, «освободят Иерусалим от султана и его врагов». Баязид же не пришел потому, что был занят осадой Константинополя.

Тем временем крестоносцы решили, что им «нет резона стоять без дела; они должны совершать боевые подвиги, поскольку именно в этом заключается цель их пребывания здесь». Итак, они отправились вниз по долине Дуная, достигли Оршовы, вблизи Железных ворот, и переправились через реку, на что ушло восемь дней. Венгры, не встречая сопротивления, рассеялись по Сербии, двигаясь вверх по долине Моравы, где они обнаружили хорошие вина, «налитые в бурдюки турками, которым по закону, под страхом смертной казни, запрещено пить их; и вместо этого они продавали их христианам». Они захватили Ниш с «великим убийством мужчин, женщин и детей. Христиане не жалели никого» – даже меньше, чем османы.