Крик дьявола - Уилбур Смит (1968)

Уже после того, как дау, степенно удаляясь, сначала оказалось вне досягаемости винтовочных выстрелов, а затем и вовсе скрылось из виду, Герман Фляйшер дал волю гневу, граничившему с эпилептическим припадком. Размахивая кулачищами, он буйствовал на крохотной палубе среди пытавшихся увернуться от его ударов аскари. Периодически возвращаясь к бесчувственному телу рулевого, он не забывал в очередной раз пнуть его. Наконец его ярость поутихла до такой степени, что позволила ему добраться до кормы и, перегнувшись через борт, взглянуть на мокрый узел намотавшейся на винт сети.

– Сержант! – Он даже охрип от напряжения. – Пусть двое с ножами спустятся и срежут это.

Наступила полная тишина. Все внутренне съежились, мечтая стать незаметными, чтобы избежать такой участи. Были выбраны двое «добровольцев», их заставили раздеться и, невзирая на отчаянные мольбы, вытолкали на корму.

– И пусть пошевелятся! – рявкнул Фляйшер, направляясь к своему складному креслу. Его личный слуга уже накрыл вечерний стол с «дежурным» кувшином пива, и Герман приступил к трапезе.

В какой-то момент со стороны кормы донесся визг и всплеск с последовавшей пальбой. Нахмурившись, Фляйшер оторвался от тарелки и поднял глаза.

– Крокодил схватил одного человека, – взволнованно доложил сержант.

– Что ж, пошли кого-нибудь еще, – ответил Герман, с наслаждением возвращаясь к приему пищи. Колбаса из последней партии была особенно вкусной.

Сеть так плотно обмотала вал и лопасти винта, что окончательно расправиться с ней удалось лишь спустя час после полуночи, уже при свете фонаря.

Ведущий вал и один из подшипников были деформированы, так что даже при работе двигателя в четверть мощности с кормы разносился устрашающий стук и грохот. Покалеченный катер медленно пробирался по протоке в открытое море.

В сероватом и бледно-розовом цветах рассвета катер миновал последний мангровый остров и вошел в ленивые воды Индийского океана. При полном безветрии и тишине Фляйшер безнадежно вглядывался в туманную утреннюю дымку, скрывавшую далекий океанский горизонт. Он забрался так далеко лишь в расчете на маленький шанс, что во время ночного плавания среди илистых берегов дау могло где-нибудь сесть на мель.

– Стой! – крикнул он своему побитому рулевому. Надрывный стук винта тут же прекратился, и после характерного толчка катер остановился, покачиваясь от слабого волнения.

Значит, они ушли. Выходить в открытое море на поврежденном катере было рискованно. Ему придется возвращаться и позволить дау с грузом слоновой кости и многочисленными кандидатами на повешение совершенно беспрепятственно удалиться на Занзибар – логово пиратов и прочих отбросов.

Фляйшер угрюмо посмотрел в морскую даль, скорбя о потерянном ценном грузе. Там было, пожалуй, не меньше миллиона рейхсмарок, из которых неофициальная доля за его «услуги» могла бы составить внушительную сумму.

А еще он горевал по поводу уплывшего англичанина – ему пока не доводилось повесить хоть кого-нибудь из них.

Со вздохом Герман попытался найти утешение в мыслях о проклятом американце, наверняка уже без остатка переваренном в чреве крокодила. Честно признаться, он получил бы гораздо большее удовольствие, если бы увидел, как тот дергается в петле.

Фляйшер вновь вздохнул. Ну да ладно! По крайней мере он больше не услышит, что Флинн О’Флинн опять околачивается на его территории, и не придется больше терпеть бесконечные упреки со стороны губернатора Шее, требовавшего доставить ему голову О’Флинна.

Настало время завтрака. Фляйшер чуть было не развернулся в нужном направлении, когда нечто в рассветающем далеке вдруг привлекло его внимание.

Длинный низкий силуэт становился все более отчетливым. Его аскари тоже не замедлили поднять крик, завидев на фоне рассвета такую громаду. Квадратные орудийные башни с гладкими стволами, три высокие трубы и аккуратный геометрический рисунок снастей.