Муссон - Уилбур Смит (1999)

Он направился к трапу. Всмотревшись в нижнюю палубу, он не заметил никаких признаков света. И оглянулся на Гая.

– Ты уверен?

– Да, отец.

Хэл бесшумно спустился по трапу, то и дело останавливаясь, чтобы прислушаться и всмотреться. Дойдя до конца, он снова остановился. И только теперь заметил слабую полоску света по периметру двери порохового склада.

– Да! – шепнул он и взвел курок пистолета. – А теперь посмотрим, что они там затеяли.

Он направился к погребу, держа фонарь за спиной, чтобы прикрыть его свет. Гай не отставал.

Хэл дошел до двери и приложил ухо к ее тяжелой дубовой створке.

И сквозь шум корабля до него донеслись звуки, озадачившие его: негромкие вскрики и стоны, шорох и что-то еще, чего он не мог понять.

Хэл взялся за ручку двери, и та с готовностью повернулась под его пальцами. Он нажал на дверь плечом. Косяк тихо скрипнул, и дверь распахнулась. Хэл остановился в проеме и поднял фонарь над головой.

И какое-то время он просто не в силах был сдвинуться с места. Открывшаяся перед ним картина настолько не соответствовала его ожиданиям, что он просто не сразу понял смысл происходившего.

Прикрытый фонарь на кронштейнах на переборке бросал неяркий свет. На полу у ног Хэла валялась груда одежды, а на мешках с порохом перед ним распростерлись два тела. Хэл наконец-то сообразил, что оба они обнажены. Светлая кожа мягко выделялась в полутьме… Не веря своим глазам, Хэл уставился на них.

Женские кудри, сплетенные ноги и руки, открытый алый рот… маленькие ножки, поднятые в воздух, тонкие руки, вцепившиеся в волосы мужчины, и голова мужчины между жемчужными бедрами…

Парочка была настолько занята собой, что не замечала ничего вокруг.

Даже когда над ними вовсю вспыхнул фонарь, это их не встревожило, потому что глаза девушки были плотно зажмурены, а ее лицо настолько исказилось от страсти, что Хэлу она показалась незнакомкой.

Он стоял как вкопанный и ошеломленно таращился на них, очнувшись лишь тогда, когда Гай попытался протиснуться мимо него внутрь. Хэл шагнул вбок, чтобы закрыть от него картину.

– Назад, Гай! – велел он.

И его голос проник наконец сквозь завесу страсти, укрывшую парочку на мешках.

Глаза женщины вдруг распахнулись, потом медленно расширились, как постепенно раскрывшиеся лепестки некоего фиолетового цветка… она в ужасе и непонимании уставилась на Хэла. Ее губы изогнулись в безмолвном вопле отчаяния, она резко приподнялась на локте…

Обеими руками она дернула темные волосы головы, приютившейся между ее бедрами, но не смогла ее поднять.

– Том!

Хэл наконец обрел полный голос.

И увидел, как мышцы на широкой спине юноши дернулись, словно в них вонзили кинжал.

Том поднял голову и уставился на отца.

Казалось, они трое, замерев, целую вечность смотрели друг на друга.

Лицо Тома налилось кровью, как будто он промчался целую милю или только что вышел из серьезной схватки. Взгляд у него был рассеянным, как у пьяного.

– Бога ради, девица, прикройтесь! – прохрипел Хэл.

Он чуть не сгорел от стыда, когда осознал, что ему трудно оторвать взгляд от ее нагого распростертого тела.

При этих его словах она обеими ногами оттолкнула Тома, сбросив его с мешков на палубу. Схватив ночную сорочку, она обеими руками прижала ее к груди, пытаясь скрыть наготу, и съежилась, встав на колени, как какой-нибудь дикий зверек, попавший в западню. Хэл повернулся к ней спиной и увидел Гая, стоявшего вплотную к нему и тянувшего шею, чтобы увидеть происходящее внутри.

Хэл грубо вытолкнул его в коридор.

– Немедленно вернись в постель! – рявкнул он. – Тебя это не касается!

Гай попятился, ошеломленный злобностью отцовского голоса.

– И никому ни слова о том, что ты видел здесь, иначе я тебе всю кожу со спины сдеру!

Гай медленно, неохотно поднялся по трапу, а Хэл снова посмотрел в пороховой склад.