Муссон - Уилбур Смит (1999)

Крышка люка с треском упала вниз, и приговоренный провалился в отверстие. Он повис на резко натянувшейся веревке, его шея вытянулась, голова дернулась вбок. Ханна услышала, как треснули позвонки, словно сухая ветка, и снова ощутила разочарование. Неторопливый Ян сделал бы все гораздо лучше, он бы далеко не сразу позволил веревке полностью натянуться, прошло бы много мучительных минут, прежде чем жизнь окончательно покинула бы тело. А этот палач был слишком неуклюж, ему не хватало тонкости. Ханна сочла, что все закончилось слишком быстро.

Тело казненного несколько раз судорожно дернулось и замерло, медленно вращаясь на веревке; его шея изогнулась под неестественным углом. Ханна, ворча себе под нос, отвернулась.

И вдруг замерла.

Воспоминание, ускользавшее от нее так долго, внезапно возникло в уме.

– Это же тот мальчишка-пират! – негромко воскликнула она. – Ну да, сын сэра Фрэнки, пирата. Я никогда не забываю лица. Я же говорила, что знаю его.

– О ком это ты? – спросила женщина с сидевшей на ее плече дочкой. – Что за мальчишка Фрэнки? Какого Фрэнки?

Ханна не потрудилась ответить и поспешила прочь, дрожа от возбуждения. Она решила припрятать тайну для себя.

На нее теперь буквально нахлынули картины событий двадцатилетней давности. Суд над английскими пиратами. Ханна была тогда молодой и хорошенькой, и она кое-что позволила одному из стражей, чтобы тот бесплатно пропустил ее в зал суда. И она посещала каждое заседание, сидя в заднем ряду. Вот уж было представление так представление, лучше любой карточной игры или ярмарки…

Ханна снова как наяву увидела того юношу, сына сэра Фрэнки, скованного цепью с другими пиратами, когда старый губернатор ван де Вельде приговаривал одного к смерти, а остальных – к пожизненному заключению и работе на крепостных стенах. Как звали того парня?..

Когда Ханна закрывала глаза, она отчетливо видела его лицо мысленным взором.

– Генри! – вскрикнула вдруг она. – Генри Кортни!

А потом, три года спустя, пираты во главе с этим самым Генри Кортни вырвались из темницы под замком. Ханне никогда не забыть тех криков, шума, мушкетных выстрелов; а потом последовал оглушительный взрыв, и огромное облако дыма, пыли и обломков взлетело высоко в воздух, когда английские бандиты подорвали пороховой склад форта. Ханна собственными глазами видела, как разбойники умчались за ворота замка в украденной карете и понеслись по дороге к краю поселения.

Но хотя весь гарнизон крепости погнался за ними, они ушли в дикие горы на севере и исчезли.

А потом Ханна видела на рынке афишки, обещавшие вознаграждение, и такие же висели во всех тавернах вдоль берега.

– Десять тысяч гульденов… – прошептала она. – За них обещали десять тысяч гульденов…

Она попыталась представить такую кучу денег, но не смогла.

– Я с такими деньгами уж точно могла бы вернуться в Амстердам… могла бы до конца дней жить, как важная леди…

Но тут же она упала духом. Заплатят ли такие деньги через много лет? Ханна даже ослабела от разочарования, сообразив, что великое состояние ускользает от нее.

– Отправлю-ка я Аннеке на разведку в крепость…

Аннеке, одна из молодых и хорошеньких проституток, работала в тавернах на берегу. Среди ее постоянных клиентов был один клерк губернатора – на местном жаргоне таких клиентов называли «пароход». Ханна знала, что Аннеке снимала комнату в таверне «Малмок», одной из самых популярных у моряков, названной по имени альбатроса.

Ханне повезло: Аннеке все еще валялась на своей грязной постели в крошечной комнатке под самой крышей.

В комнате воняло мужским потом и похотью. Аннеке сонно села на кровати; ее черные кудри спутались, глаза припухли от сна.

– Эй, с чего ты решила разбудить меня в такое время? С ума сошла? – сердито протянула она.

Ханна уселась рядом с ней и быстро выложила всю свою историю.