Арлекин - Бернард Корнуэлл (2000)

Жанетта вспомнила о спрятанном оружии мужа, об остром испанском мече, и задумалась, хватит ли у нее мужества направить острие себе в грудь и броситься на клинок. «Лучше умереть, чем быть обесчещенной, – подумала она. – Но что будет с сыном?» Она рыдала от отчаяния, а потом услышала, как кто-то колотит в ворота. Похоже, действовали топором. Жанетта прислушалась к этим сокрушительным ударам, от которых сотрясался весь дом. В городе закричала какая-то женщина, потом другая, и раздались неудержимые радостные вопли англичан. Один за другим колокола в церквях затихали, пока не остался только треснутый колокол, разносивший свой ужас по крышам. Топор все еще рубил ворота. «Меня могут узнать», – подумала Жанетта. Раньше, торжествуя, она поднималась на стену, чтобы стрелять из арбалета мужа в осаждавших. У нее остался синяк на плече, но она радовалась боли, веря, что с каждой ее стрелой у англичан меньше шансов взять город.

Никто не думал, что они смогут чего-то добиться. И вообще, зачем они осадили Ла-Рош-Дерьен? Поживиться здесь нечем. Как порт город почти бесполезен, поскольку большие корабли не могут подняться по реке даже во время прилива. Горожане полагали, что англичане просто устроили наглую демонстрацию своей силы и скоро бросят это дело и уберутся прочь.

Но теперь они были здесь. Когда звуки топора стихли, Жанетта закричала. Англичане пробрались внутрь и, несомненно, пытаются поднять засов. Она закрыла глаза и вздрогнула, услышав, как ворота скребут по булыжной мостовой. Они открылись. «О Матерь Божья, – молилась Жанетта, – пребудь с нами!»

Внизу с лестницы послышались голоса. По ступеням загромыхали сапоги. Мужские голоса что-то кричали на чужом языке.

«Пребудь с нами в наш смертный час, ибо пришли англичане!»

* * *

Сэр Саймон Джекилл пребывал в раздражении. Он приготовился лезть на стену, если стрелки Скита когда-нибудь захватят ее, в чем он сомневался. Но если все-таки захватят, он собирался первым оказаться в городе. Сэр Саймон уже видел, как прорубается сквозь охваченных паникой горожан и находит для грабежа огромный дом.

Но все пошло не так, как он воображал. Город проснулся, на стены высыпали защитники, лестницы так и не выдвинули к стенам, а люди Скита просто пробрались внутрь по грязи у кромки реки. Потом радостные крики у южной стены города возвестили, что ворота открылись, и это означало, что все чертово войско вошло в Ла-Рош-Дерьен раньше сэра Саймона. Он выругался. Теперь ему ничего не оставят!

– Мой господин? – прервал его размышления один из латников.

Он хотел узнать, как же они доберутся до женщин и добра за стенами, покинутыми защитниками города, которые бросились защищать свои дома и семьи. Все получилось бы быстрее, гораздо быстрее, если пройти по грязи. Но сэру Саймону не хотелось пачкать новые сапоги, и потому он велел выдвинуть вперед лестницы.

Лестницы были сделаны из непросохшего дерева, и, когда сэр Саймон взбирался наверх, ступени угрожающе прогибались. Но на стене не было защитников, чтобы помешать ему, и лестница выдержала. Забравшись в бойницу, он обнажил меч. На парапете лежало с полдюжины защитников, пораженных стрелами. Двое были еще живы, и сэр Саймон заколол того, что был ближе. Горожанин, видно, вскочил с постели, на нем не было ни кольчуги, ни даже кожаного камзола. И все же старый меч с трудом добил его. Этот меч не был рассчитан на колющие удары. Новые мечи из лучшей южноевропейской стали способны пробивать кольчугу и кожаный панцирь. Но с этим древним клинком сэру Саймону пришлось приложить всю свою зверскую силу, чтобы проткнуть грудную клетку. И каковы шансы, мрачно подумал он, найти оружие получше в этом, с позволения сказать, городе?